Исцеление

— Нет, Билл, я помню, мы заскочим домой на пять минут и я в вашем распоряжении.

Михайлов подумал, что Стокфорд вовремя вспомнил о трех магнатах, на эту встречу он не может меня не привезти. Этой тройке вместе не страшен и сам директор ЦРУ, они и подобные «правят балл» в Америке. Иначе бы Стокфорд все равно попытался меня усыпить.

Они подъехали к дому, Алла, Вика, дети и Зеленский уже с нетерпением ждали его внизу в холле, беспокоились, не зная, как отреагируют на его слова официальные лица. Алла, Вика и дети бросились к нему, он обнял их всех.

— Коленька, может нам лучше уехать, — начала озабоченно Вика, — дела в клинике у тебя завершены. Ну и Бог с ним, с отдыхом, я очень боюсь за тебя. Зачем ты стал им про этот СПИД говорить?

Михайлов чувствовал, что волнение исходит от всей его семьи, не только от Вики и попытался успокоить их.

— Не переживай, родная, — обратился он к Вике, — американцы деловые люди и на события умеют смотреть реально. Никто не захочет еще большего скандала. Пять государств, кроме России и Америки, обладают документами, подтверждающими мою правоту. В случае непредвиденных ситуаций Президенту не удержаться в кресле, народ Америки в своем большинстве встанет на мою сторону и это хорошо понимают в Лэнгли. — Николай повернулся в сторону Стокфорда, — так что все прекрасно, — он улыбнулся.

— Коля, — заулыбалась Алла, — твоей логике можно позавидовать, но ты успокоил нас. Пойдемте дети, у папы еще дела.

Алла знала о предстоящей встрече и повела детей наверх, за ней пошли и Вика с Зеленским. Он теперь не решался оставлять их одних ни на минуту.

Стокфорд с Михайловым уехали, и Стоун свободно вздохнул. Он тоже через минуту собрался на встречу с куратором из ЦРУ и чувствовал себя уверенно. Ему не могут ничего предъявить — это журналист Стокфорда задал проклятый вопрос, с него и спрос. А у него впереди целых пять дней отдыха на вилле и он уже завтра утром готов вылететь туда, а можно и сегодня вечером, как пожелает Михайлов. На встрече они скорректируют действия и, скорее всего, он пригласит на виллу еще одного доктора. Но он должен быть хорошо знаком Михайлову, поэтому кандидатура кардиохирурга, присутствующего на операциях по сердцу, самая подходящая. Вдвоем легче ненавязчиво обрабатывать академика и его жену с тещей. Они должны покинуть Америку с твердой мыслью, что здесь Михайловские женщины могут жить, как царицы. В России они сами доделают его работу — драгоценности, купленные здесь, всегда будут напоминать о деньгах, которые можно заработать только здесь. За пять дней Михайлов получил столько денег, сколько ему не заработать в России и за несколько лет. Зависть подруг Вики и Аллы от великолепных колье и перстней тоже поможет уяснить, что в Америке жить лучше. И в следующий приезд можно предложить Михайлову клинику в Нью-Йорке, шикарную клинику, свозить туда Вику с Аллой… Они сами попросят его остаться и он не откажется.

Стоун от удовольствия потер руки, все складывалось удачно, и главное Стокфорд оставался не удел. Все сделает он, Стоун…

Стокфорд привез Михайлова к ресторану, где в отдельном, но достаточно просторном кабинете, его уже ждали трое знакомых людей.

— Проходите, господин Михайлов, мы в двойне рады видеть вас здоровыми глазами. Ну и задали же вы сегодня перцу, но это ничего, иногда бывает полезно.

Джон Ларсон рассмеялся, пожимая руку Михайлову. Этот газетный магнат выглядел сегодня превосходно, с лица сошла, ставшая привычной, синюшная краснота, исчезла одышка, тело постепенно наливалось энергией и силой.

— Никогда бы не подумал, что экстраклассные хирурги разбираются в вирусах и генетике. Рад видеть вас, доктор.

Нельсон Скотт улыбался, и на лице не было и признака сердечной болезни, мучавшей его долгие годы. Воротила промышленного бизнеса чувствовал себя очень уверенно и говорил с Николаем без высокомерия и надменности.

— Здорово вы отделали свару Ларсона, — смеясь, пожимал Николаю руку Стив Сэндс.

Владелец военных заводов пригласил Михайлова к столу, бросив обидное Стокфорду: «Свободен, мы сами доставим доктора, куда пожелает». Стол уже был накрыт и Ларсон сразу же предложил:

— Господин Михайлов, вы наш спаситель, а Спаситель, — он показал пальцем вверх, — всегда выше смертных, — они втроем засмеялись, — зовите меня Джон.

«Нельсон, Стив», — добавили Скотт и Сэндс.

— Ник, — ответил Михайлов.

— А вот это еще надо обдумать, разве может Спаситель быть наравне со смертными, — захохотал Сэндс, — хорошо, Ник. До сих пор не могу поверить в это чудо, сегодня ночью не утерпел и, спрыгнув с кровати, сделал несколько приседаний, — восхищался Скотт, — раньше бы уже умер, а сейчас здорово, даже никакой одышки и усталости. Жена говорит, что я рехнулся, но ей не понять этого чувства, чувства свободы от болезни и силы.

— И главное сразу, без реабилитационного срока, — поддержал его Ларсон.