Читаем Истребители полностью

— Залететь-то на 100 километров мы можем, но где сядем? Вдруг горючего не хватит?

— Вот потому нас и подсадили так близко к линии фронта, — сказал Гринев. — Да и народ в эскадрилью подобран, кажется, сообразительный…

— Встанет мотор — спланируем, — пошутил Шинкаренко и уже серьезнее добавил: — Будем летать повыше. Еще премии за экономию горючего получим…

— На войне ордена дают, а не премии, — поправил Комоса.

— А мы люди не гордые, нам можно то и другое.

— А если японские истребители помешают вести разведку? — снова спросил Кулаков.

— Драться будем, — решительно заявил Гринев — На то мы и истребители.

— Что ни говорите, а мне такая работенка понравится, — сказал самый молодой летчик в эскадрилье младший лейтенант Николай Молтенинов.

В конце дня мы провели организационные партийное и комсомольское собрания. Выборы, с разрешения начальника Политического управления Красной Армии, проводились открытым голосованием, при этом каждый имел возможность высказать свое мнение по выдвинутым кандидатурам.

Боевая жизнь подтвердила, что вся партийно-политическая работа должна сосредоточиваться в звене и экипаже. Поэтому в звеньях мы создали партийные группы. Люди проявляли исключительно большой интерес к международной и внутренней политике, к делам на фронте; политические и военные информации, беседы требовалось проводить как можно чаще.

Несмотря на то что эскадрилья собралась из разных полков и люди друг друга до этого почти не знали, в выдвинутых товарищах коллектив не ошибся: все они работали хорошо до самого конца боевых действий. На войне зачастую люди познаются с первой встречи.

9

Еще недавно никто из нас не мог себе представить, что придется так много летать. Связь со штабом армейской группы была прямая, и, находясь близ переднего края, мы использовались не только как разведчики, но и как перехватчики, как постоянный резерв командования. Воздушные бои часто происходили в пределах нашей видимости. Тогда мы поднимались, не дожидаясь телефонных звонков из штаба. Другими словами, выполняли двойную работу: и по авиаразведке — в интересах армейской группы и ту, что обязана делать любая истребительная эскадрилья.

У нас было одно существенное преимущество в сравнении со всеми другими летчиками: ожидая вылет, мы очень редко дежурили в кабинах самолетов. Это помогало сохранять силы.

Ведя постоянные наблюдения за противником, мы видели, как с каждым днем прибывают его войска. Сосредоточение наших частей тоже не могло ускользнуть от нас. И мы острее других чувствовали, что назревают большие события.

В один из августовских дней созвали партийное собрание эскадрильи. Проходило оно прямо на стоянке. Летчиков, чьи машины находились на флангах, на случай вылета ожидали грузовики.

День клонился к вечеру. Жара спала, порывистый ветер утихомирился, кучевые облака, гулявшие по небу, исчезали — все предвещало ясную погоду. Над аэродромом, охраняя воздушные пространства Монголии, прошла патрульная группа «чаек».

Первым пунктом в повестке дня стоял прием в партию. Каждое партийное собрание начиналось с чтения коротких, простых заявлений, в которых авиаторы все свои лучшие чувства и помыслы связывали с готовностью служить великому делу Коммунистической партии.

Потом обсуждались задачи коммунистов в обороне. Доклад делал комиссар военно-воздушных сил армейской группы полковой комиссар И. Т. Чернышев.

В прениях выступили командир звена Кулаков, Женя Шинкаренко, кое-кто из техников, один или два младших авиаспециалиста.

Кончилось собрание затемно, но люди не расходились. Завязалась непринужденная беседа с И. Т. Чернышевым. Кто-то допытывается:

— Долго ли еще японцы будут сидеть в норах на монгольской земле? Когда мы их вышвырнем?

— А что вам хочется: просто их вышвырнуть или же уничтожить? — спросил в свою очередь Чернышев.

— Мы имеем в виду вышвырнуть их трупы, чтобы не нарушать японские традиции. Говорят, они прах убитых посылают родным.

Прокатился смех.

— А вы готовы к таким делам?

— Как будто, да-а!

— Военный совет тоже так думает. А теперь — на отдых и ждите приказа!

Мы и сами догадывались, что приказ не заставит себя долго ждать, но никто из нас не подозревал, что он уже есть.

Замысел был таков.

Не нарушая государственной границы, действуя только на монгольской земле, охватывающими ударами с флангов окружить и уничтожить противника. Авиация должна громить его укрепления, живую силу и технику, уничтожать подходящие резервы и надежно прикрывать свои наземные войска от ударов японских бомбардировщиков и штурмовиков.

На стороне советско-монгольских войск было теперь численное превосходство: в пехоте и истребительной авиации — полуторное, в артиллерии — двойное, в танках — более чем четырехкратное.

Трехмесячная оборона кончилась.

<p>Разгром</p>1

На фронте не считают дней недели. Суббота сегодня или понедельник — существенного значения это не имеет, но, укладываясь спать, мы все же отмечали иногда, что завтра — воскресенье…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное