Истребитель снайперов

Владимир плавно давит на курок, автомат привычно дергается в его руке, выпуская короткую цепочку трассеров, которая, достигнув один из силуэтов, сбивает с ног. Новая очередь и новый труп, но врагов не становится меньше, за каждым упавшим появляется несколько новых, которые стремительно приближаются.

Десантник уже сменил третий магазин, успел передернуть затвор, но выстрелить не успевал. Прямо перед ним неожиданно появляется непонятная черная фигура.

— Я убью тебя, Юджин Грант, — вместо привычного «Аллах акбар» кричит неизвестный с явным кавказским акцентом и, взмахнув рукой с остро отточенным кривым кинжалом, бросается на десантника.

«Почему Юджин Грант?» — мелькает в мозгу Владимира, ведь под этим именем он никогда и нигде не воевал. И вообще его никто не знал под этим именем. Откуда оно взялось?

Холодная сталь уже коснулась горла, и тут он узнал нападающего: Ашот Каспарян…

Шатун подскочил с постели, чувствуя, как по лицу текут капли холодного пота, сердце бешено стучит паровым молотом, отдаваясь в висках. Зажатый в руке «штеер» как раз и был той самой холодной сталью у горла.

— Хорошо хоть, сдуру не пальнул, — пробормотал Владимир, поднимаясь с постели. Положив пистолет на прикроватную тумбочку, он направился в ванную. Ополоснув лицо холодной водой, тяжело вздохнул и задумался.

Несмотря на попытку выдать смерть старшего Каспаряна за внутреннюю разборку, армянам все-таки удалось его вычислить. Судя по тому, как быстро это произошло, это была не догадка наследника, иначе ушло бы значительно больше времени на выяснение всех деталей и проверку лояльности оставшихся боевиков. А коль сразу бросились по еще не остывшему следу, значит, была какая-то неизвестная ему «примочка»: аудио или видеозапись.

«Черт возьми, мне ведь сам Ашот говорил, что помешан на всяких электронных системах безопасности, — неожиданно вспомнил Шатун. — Надо было тогда всех зачистить, найти пульт управления камерами и спалить его вместе с домом. Сейчас бы не было проблем, но поздно жалеть о несделанном».

Вчерашнее появление возле дома Франсуазы бригады киллеров Владимир воспринял спокойно, как и предупреждение Всезнайки. Он даже не стал думать, что бы произошло, если бы старый педик его не предупредил. Просто пошел на кухню и из старой сахарницы, сделанной из нержавеющей стали, и подручных химикатов соорудил пластиковую бомбу мощностью в килограмм тротилового эквивалента. Затем, одевшись, он вышел из квартиры своей подруги и, никем не замеченный, поднялся на крышу дома. Отсюда открывалась великолепная панорама ночного Парижа, но главное — «Опель» наемных убийц был перед ним как на ладони. Владимир взвесил на руке тяжелый гладкий цилиндр с длинным тонким «носиком», в котором был установлен самодельный бертолетовый взрыватель. Затем, размахнувшись на манер американских бейсболистов, швырнул сахарницу вниз, в направлении остромордого «Опеля».

Самодельной бомбе было достаточно всего лишь упасть рядом с легковушкой, но она точно врезалась в темный прямоугольник пластикового люка на крыше и взорвалась над салоном.

Огненный смерч со страшным грохотом буквально разметал содержимое легковой машины. Из ближайших окон посыпались выбитые взрывной волной стекла, а вся набережная огласилась визгом и завыванием автомобильных сигнализаций. Вскоре к ним добавился вой пожарных и полицейских сирен.

Владимир так же незаметно вернулся в квартиру. Его подруга стояла у окна и смотрела, как команда пожарных в черной блестящей одежде не столько пыталась потушить горящий остов автомобиля, сколько старалась не дать огню распространиться на другие стоящие поблизости авто.

Несмотря на ранний час, место пожара мгновенно окружила огромная толпа зевак, которых с трудом сдерживали прибывшие полицейские.

Франсуаза повернулась и внимательно посмотрела на вошедшего Владимира. Зябко передернув плечами, она прошла в спальню, где набросила на плечи халат. Все это время женщина молчала, да и что говорить, она прекрасно знала, что ее приятель в недавнем прошлом парашютист Иностранного легиона. И, будучи от рождения неглупой, догадывалась, что и после увольнения Владимир занимался чем-то подобным. А у наемников всегда есть враги, это тоже не было новостью.

Туго затянув на талии пояс, Франсуаза наконец решились:

— Ты сейчас уезжаешь? — Да, — кивнул Панчук. — Я должен ехать, дела. — Хорошо, — понимающе улыбнулась француженка. — Заканчивай их поскорее, я буду ждать твоего звонка. — Да, — коротко, уже на выходе, пообещал мужчина.

Они расстались как обычно, без слез, всхлипываний и слюнявых поцелуев, как будто расставались всего на пару часов.