Истребитель снайперов

Владимир бежал по подземной галерее, ориентируясь по лучу фонаря. Наконец галерея закончилась просторным залом, в центре которого стояли длинные обеденные столы, а с двух сторон у стен размещались обычные солдатские двухъярусные кровати. Все это сейчас было разрушено, изуродовано взрывом, кругом валялись убитые, контуженые и раненые боевики. Здесь был эпицентр взрыва. Заметив какое-то неясное движение, Владимир нажал на спусковой крючок.

Дальше шел лабиринт других помещений. Здесь уже была настоящая война. Панчук, погрузившись в водоворот боя, в очередной раз перестал быть человеком, превратившись в матерого, кровожадного хищника по прозвищу Шатун.

Выбив тяжелым ботинком дверь в какой-то отсек, он сразу же пальнул из ружья, посылая заряд картечи. И тут же веером послал длинную очередь, и снова вперед. Если кто-то и остался жив, тех пусть зачистят следующие позади автоматчики…

Новая дверь, удар… и тут чернота жилого блока ожила вспышкой автоматной очереди. Несколько пуль ударили Шатуна в грудь, глубоко впиваясь в титановую броню. Мощная кинетическая энергия удара отшвырнула Владимира назад, но следующий за ним Чиж с шестизарядным гранатометом встал на колено, вскинул «РГ-6» и дважды нажал на спуск. Куцый ствол дважды плюнул огнем, и в глубине помещения вспыхнули взрывы, полетели во все стороны осколки.

Автоматчики помогли оглушенному Шатуну встать на ноги. Он тут же сменил диск в автомате и зарычал:

— Вперед, нельзя им дать прийти в себя. Мочить сук…

Грохот взрывов от катапульт долетел до места засады, с противоположной стороны гор донесся не очень громким хлопком. Но этого было достаточно, чтобы диверсантам это послужило сигналом к бою.

Ждать пришлось недолго. Через пять минут с жутким скрежетом отодвинулась автоматическая заслонка, замаскированная под кусок скальной породы. Из образовавшегося пролома стали выскакивать полуодетые, кое-как вооруженные боевики с всклокоченными волосами и перепуганными лицами. Они бежали в сторону реки.

— Таки выморили тараканов, — с усмешкой пробормотал Пройдесвит, направляя ствол пулемета на боевиков, потом надавил на гашетку.

Чеченцы уже были у самой кромки воды, когда вокруг них взметнулись фонтаны брызг. И в следующую секунду тяжелые крупнокалиберные пули стали разить моджахедов. Тех, кого не цеплял Котовский, добивал Ангел. Тем временем Козырь посылал гранату за гранатой в проем аварийного выхода…

Вскоре все было кончено, бой длился тринадцать минут. Несчастливая цифра. В принципе, кому как.

— Мы тут нашли духовский арсенал, — доложил Шатуну по рации Платов. — Боеприпасов до самого… в общем, они, наверное, лет десять собирались воевать. Вот непруха.

— Суворова зовите, это его профиль — работать со взрывчатыми веществами, — потирая ушибленную грудь, посоветовал Владимир.

— Он там уже что-то химичит, — ответил Атаман.

— Тогда всем эвакуация.

Пара «крокодилов», вызванная еще до начала операции, уже зависла над поляной перед пещерами. Грузиться диверсантам было легче, все-таки налегке.

Сидя перед открытой створкой десантного люка, Шатун наблюдал за горной грядой. Рядом с ним сидел Александр Латышев, внимательно глядя на циферблат наручных часов. Внезапно он хлопнул Владимира по плечу и показал свою пятерню, загибая пальцы. Когда мизинец сложился со всеми пальцами в кулак, раздался взрыв, громкий звук которого заглушил рев вертолетных двигателей. Панчук видел, как взметнулись вверх клубы бурой пыли, часть горной гряды стала проваливаться внутрь, создавая гигантскую воронку.

«Вот и все», — морщась от боли в груди, подумал Владимир. Одной базой террористов стало меньше.

Глава 9 Большая коррида

Эхо подземного взрыва невидимой, но тревожной волной прокатилось по горной Чечне. Полевым командирам неожиданно стало ясно, что в тактике партизанской войны произошли коренные изменения. Страх перед тотальным уничтожением возродил природный инстинкт объединения перед общей опасностью.

Впервые с конца прошлой чеченской кампании в правительственном бункере собралось большинство нынешних полевых командиров и «полководцев» прошлого, величавших себя «бригадными генералами». Последних было совсем немного, потому что за ними постоянно охотились федеральные спецслужбы. Каждая удачная операция сокращала популяцию «бригадных генералов». Из-за чего им приходилось безвылазно отсиживаться в горах в окружении самых надежных боевиков. Теперь появилась настоящая угроза, что и горы уже не служат защитой и укрытием.

Сбор полевых командиров происходил в главном зале правительственного бункера. Под высокими сводами подземного помещения с приглушенным жужжанием работали длинные цилиндры ламп дневного света, освещающие зал с длинным столом, за которым расположились прибывшие на совещание партизанские «полководцы». В глазах просто рябило от камуфляжных курток, бараньих папах и зеленых повязок шахидов. Со стороны могло показаться, что демонстрируется сцена из дешевого американского боевика о террористах. Но такова была правда, суровая правда нынешней жизни.