Истреби в себе змею

Серпента хорошо знала пределы возможностей своих бойцов - машины как раз дотянули до укромного уголка, где их уже ждали. Без спешки, но и без промедления "призраки" усадили детей в автобусы, и те с урчанием направились в разные стороны - всё было продумано и подготовлено заранее. Оказавшись в одной машине со Змеёй (и более того, на одном сидении), Мэй ничуть не удивилась, хотя и подумать не могла, что это именно из-за неё ньюмены разгромили Приют - она узнала об этом гораздо позже.

Мэй уже успокоилась. Теперь она была уверена - Хайк жив, и с ним не случилось ничего плохого; значит, они встретятся - а как же иначе? Однако девочка поостереглась мысленно звать друга: ньюмены (в особенности Серпента) - это вам не тупая электроника. Да, "призраки" не сделали ничего плохого никому из детей (наоборот, они обращались с ними крайне заботливо); да, они настроены очень дружелюбно по отношению к бывшим воспитанникам Приюта (ауры не обманывают); да, Мэй смутно ощущает то, что называется "мы с тобой одной крови, ты и я", но… Пусть уж лучше Хайк остаётся на свободе - да, так будет лучше. В конце концов, ещё неизвестно, что понадобится от них ньюменам, - а ведь ни она сама, ни он (девочка успела немного изучить характер Волчонка) не будут ничего делать не по своей воле! Попечители вон тоже мастера петь сладкие песни, а что у них на уме…

– Никто не собирается тебя ни к чему принуждать, сестрёнка, - Серпента, глядевшая до этого в темноту за стеклом автобуса, повернула голову. - Да, мы с тобой одной крови, ты и я, это ты верно подметила. И этим всё сказано. Подробности - ты их узнаешь, и скоро. А твоего парня мы найдём. Чем скорее он окажется у нас, тем будет лучше - для вас обоих. - Серпента улыбнулась, но глаза её при этом остались холодными - такими же, как маленькие неживые глаза змеи на её ожерелье.

"Вот дурёха! - мысленно обругала себя Мэй. - Совсем забыла, с кем имею дело… Как это, оказывается, неприятно, когда тебя читают, словно раскрытую книгу! Придётся дробить и прятать мысли". - Последнюю мысль девочка тут же растёрла - так, как они делали это с Хайком, обманывая аппаратуру контроля психополя. И вроде бы получилось - во всяком случае, Серпента ничего ей больше не сказала.

Под утро автобус остановился на лесной поляне, где располагалось несколько уютных коттеджей. Дети настолько устали от всех перипетий этой ночи, что большинство из них уснули ещё в автобусе, и ньюмены бережно переносили спящих индиго на руках. Дремавшая на ходу Мэй гордо отказалась от помощи и сама дошла до постели, но уснула тут же, как только коснулась головой подушки. И до самого последнего момента бодрствования девочка ощущала невидимую тугую нить, связывающую её и Серпенту.

* * *

Проснулась она от ощущения солнечного луча на щеке. Ощущения нити не было, но Серпента была здесь, рядом, и внимательно смотрела на проснувшуюся Мэй.

– Доброе утро, - голос предводительницы ньюменов звучал дружелюбно и мягко. Не верилось, что эта женщина ночью шла по трупам, щедро рассеивая смерть направо и налево. - Пора вставать, сестрёнка Мэй. Вопросы потом, - Серпента подняла руку. - Сначала поешь, а потом мы будем говорить.

– Кто это мы? - хмуро буркнула Мэй.

– Мы - это мы: истинные новые люди и вы, дети-индиго, которые вправе выбирать, кем вам быть.

Через полчаса на поляне собрались пятнадцать индиго в возрасте от двенадцати до четырнадцати лет - в эту группу отобрали самых старших - и трое ньюменов во главе со своей предводительницей. Дети были спокойны, чего нельзя было сказать о Серпенте - она напоминала туго натянутую струну.

– Братишки и сестрёнки, - начала Змея, заметно нервничая. - Вы самые старшие, и вы хорошо знаете, кто вы такие. Люди называют вас детьми с паранормальными способностями, и они…

– А мы разве не люди? - спокойно осведомился рыжий веснушчатый мальчишка.

– Люди, - как ни странно, к Серпенте при этой реплике вернулось спокойствие, - но не просто люди, а новые люди. Вы будущие хозяева этой планеты. Вы все изучали историю, и знаете о неандертальцах и кроманьонцах - так вот, вы те самые кроманьонцы, которые сменят обезьяноподобных, не сумевших стать настоящими людьми.

Серпента замолчала и оглядела детей-индиго, ожидая реакции на свои слова, однако все молчали, лишь в глазах бывших воспитанников Приюта появился неподдельный интерес - так с ними ещё никто не разговаривал. И Змея почувствовала этот интерес.

– Почти всех из вас продали в Приют ваши родители. И все вы испытали на себе, как смотрят на вас обычные дети - с завистью и страхом, постепенно переходящим в ненависть. А Попечители - вы нужны им как удобный инструмент, довесок к компьютерам, который можно использовать для сохранения существующего порядка вещей - порядка, в котором вам нет достойного места. Несовершенные бояться вас и завидуют вам, а страх и зависть - плохие помощники. Вас держали в стенах Приюта под недремлющим электронным оком и под готовыми к запуску "глушилками". Были в Приюте и другие комнаты: она, - Серпента показала на Мэй, - знает об этом.