История Византии. Том I

На первых порах иконоборческая политика императоров встретила поддержку различных слоев населения, и, за исключением отдельных эксцессов, изъятие церковных ценностей не вызывало особого сопротивления. Единственной социальной группировкой, всерьез заинтересованной в сохранении церковных имуществ, была городская знать, для которой золото священной утвари составляло своего рода резервный фонд, плод тезаврации городских богатств, — но именно городская знать оказалась всего более ослабленной в результате социально-экономических сдвигов VII в. Теперь иконоборчество наносило ей новый удар.

Сразу же после эдикта Льва III в Константинополе начались казни и преследования знатных лиц, недовольных иконоборческой политикой. Однако наиболее энергичное сопротивление император встретил не в столице, а на окраинах Византии и за пределами страны. Центром пропаганды иконопочитателей стал Дамаск. Арабский халифат, ведя непрерывную борьбу против империи, охотно поддерживал любыевыступления, которые могли бы внести разброд в умы византийцев. Главой иконопочитателей являлся даровитый Иоанн Дамаскин-Мансур, один из христианских чиновников халифа, впоследствии монах в сирийском монастыре. Он резко критиковал деятельность Льва III и теоретически оправдывал иконопочитание.

Недовольство охватило также Элладу и острова Эгейского моря. Население этих областей, поддержанное флотом, подняло восстание и провозгласило императором некоего Косьму. Флот двинулся к Константинополю, но был уничтожен 18 апреля 727 г. греческим огнем. Командир флота восставших Агаллиан бросился в море, а узурпатор Косьма был казнен.

Третьим центром протеста против иконоборческой реформы стала Италия. Римский папа вступил в полемику с императором по поводу иконопочитания, а в ноябре 731 г. в Риме созван был поместный собор, который осудил иконоборческую политику, не упоминая, впрочем, имени императора. Иконоборчество императора стало предлогом для восстания в Италии. Византийские войска были разбиты или перешли на сторону папы, города (в том числе Венеция) отложились. Только на юге — в Сицилии, Апулии и Калабрии — удалось удержать власть Византии.

В качестве репрессии против папы был издан эдикт Льва III о переходе под юрисдикцию константинопольского патриарха Сицилии и Калабрии, а также тех областей Балканского полуострова, которые до того времени находились под духовной властью римской курии: Эпира, Иллирии, Македонии, Фессалии, Дакии⁹. Те льготы, которыми пользовались папские владения в Сицилии и Южной Италии, были теперь аннулированы, адоходы от них перешли византийской казне. Так же как и в Византийской империи, население Сицилии и Калабрии подверглось переписи и было обложено подушной податью.

Только страх перед лангобардским завоеванием временно удерживал Равенну и Рим от полного отпадения от Константинополя. Но когда в середине VIII в. папа сумел найти нового покровителя в лице франкского короля, отпадение от Византии было осуществлено полностью. Таким образом, иконоборческая политика ускорила создание союза папы и франкского короля.

Борясь против поклонения иконам, иконоборцы выдвинули положение о том, что иконопочитание есть извращение христианства¹⁰. Иконопочитатели это отвергали, ссылаясь на традицию, на легенды

о существовании нерукотворных образов Христа. В действительности, первоначальное христианство не знало поклонения иконам. Культ икон распространился с III—IV вв. и к VI в. достиг большой популярности. В конце VII в. на Трулльском соборе принимаются меры к созданию единого типа икон, выносится запрещение символических изображений в церквах. И все же до VIII в. в церкви не было определенного, канонического суждения относительно икон.

В чем же сущность догматического спора об иконах, который так взволновал византийское общество? Первым обвинением в адрес иконопочитателей было то, что они поклоняются идолам. На это иконопочитатели отвечали, что они, почитая изображение бога, поклоняются самому богу.

Далее иконоборцы в борьбе против культа икон перешли к доводам из христологических споров. Что изображают иконы? Если само божество, то это противоречит Священному писанию, ибо бог — дух, неописуемый и непознаваемый. Следовательно, икона вовсе не изображение божества, а только идол. Если же икона изображает Христа как бога и человека в едином образе, то это монофиситство, объединяющее два естества Христа в единое. Если же икона представляет воплотившегося Христа в его человеческом естестве, то это ересь несторианская, полностью отделяющая человека Христа от божественного Логоса. Поэтому всякое изображение божества есть ересь и святотатство.

Иоанн Дамаскин отражал эти обвинения, используя положения платоновской философии. Все в мире является образами (по-гречески & — образ, изображение). Человек — образ и подобие бога, любая вещь — образ идеи. Между образом и прототипом, между материей и духом имеется связь. Коль скоро иконоборцы полностью отвергают связь материи с духом, то они — манихеи, отвергающие какую бы то ни было причастность материи к божеству.