История Византии. Том I

Постепенно оформляется новая иерархия титулов, достигающая завершения к концу IX в. (см. ниже, стр. 159). Расширяется центральный государственный аппарат. По-видимому, в первой половине VIII в. была введена должность логофета дрома. На первых порах его функции были ограниченными: он был доверенным лицом императора, представлявшим государю донесения (о важнейших событиях. Впоследствии логофет дрома стал одним из крупнейших чиновников: он ведал возрожденным римским cursus publicus — государственной почтой и обслуживанием послов и чиновников, разъезжающих по служебным надобностям; позднее он распоряжался системой сигнальных огней — своего рода световым телеграфом, доносившимв Константинополь весть об арабских вторжениях. Логофет также руководил сношениями с иностранными державами, выкупом пленных, приемом иноземных послов; он разбирал судебные дела, возникавшие с приезжавшими в Константинополь иностранными купцами. Наконец, функцией логофета дрома было наблюдение за состоянием империи: специальные чиновники — эпискептиты, посланные в различные части страны, должны были регулярно отправлять логофету дрома донесения⁵³.

В то время как VII столетие принесло империи раздробление финансовых ведомств, с VIII в. предпринимаются попытки вновь восстановить их единство: ввели должность сакелария, поручив ему контроль за всеми центральными учреждениями и преимущественно за теми из них, которые были связаны со сбором налогов и выплатой государственных средств⁵⁴.

Податной гнет на протяжении VIII — первой половины IX в. постепенно усиливался. Около 739 г. был введен побор, называемый дикератон, предназначавшийся специально для восстановления константинопольских стен; примерно с того же времени начали взыскивать экзафоллон. Оба эти налога составляли прибавку к денежной сумме налогов примерно в 10%⁵⁵. Возрастание податей продолжалось и в третьей четверти VIII в.⁵⁶С начала IX в. мы впервые слышим о капниконе — налоге, который взимался с дома или семьи. В ту пору он составлял сравнительно небольшую сумму — два милиарисия в год⁵⁷; впоследствии налоговая ставка заметно выросла. Первое упоминание о капниконе связано с податным произволом: около 810 г. византийское правительство попыталось ввести обложение церковных париков, которые до того были свободны от капникона.Одновременно с этим император предпринял меры к тому, чтобы восстановить круговую поруку при уплате податей.

Фемы, которые в конце VII в. выступали как основные силы децентрализации, постепенно были преобразованы. Прежде всего они подверглись дроблению. В начале VIII в. одна из наиболее опасных для Константинополя фем — Анатолик — была разделена на две части и из нее выделилась Фракисийская фема. Образовалось несколько так называемых морских фем, прежде всего фема Кивиреотов и область Эгейского моря, затем распавшаяся на ряд более мелких фем. Не позднее 767 г. из состава Опсикия выделилась уже фема Вукелариев. В первой половине IX в. в Малой Азии появляются новые фемы: Пафлагония и Халдия на южном берегу Черного моря, а затем — Харсиан, Каппадокия и Селевкия на восточной границе империи. Одновременно права стратига ограничиваются: судебная власть в феме передается особому чиновнику, независимому от стратига; сбор налогов переходит в руки представителей логофета геникона (см. подробнее ниже, стр. 161). Фема превращается в послушный механизм государственного аппарата.

Повсюду, где империя насаждала свою власть, она вводила теперь фемный строй, но фемы, которые повсеместно создавались в VIII—IX вв., были мелкими. Уже в конце VIII в. появляются первые фемы в Греции, а в первой половине IX в. возникает фема Климатов в Крыму. Здесь особенно отчетливо проявляется новая роль фемных порядков: назначаемый из Константинополя стратиг постепенно узурпирует функции херсонских протевонтов. Фемный строй выступает как средство подавления городского сепаратизма. Самый оплот фемного строя — крестьянское ополчение — постепенно меняет свой характер. Прогрессирующая имущественная дифференциация крестьянства приводит к появлению широкого слоя земледельцев, не обладающих достаточным имуществом, чтобы приобрести коня и боевое вооружение. В византийских войсках мы все чаще можем встретить людей босых и оборванных, вооруженных простыми дубинами. В Византии происходит то же, что и во Франкском королевстве: военная служба из права становится бременем, нести которое может не каждый; сама по себе она, отрывая крестьянина от поля, нередко стимулирует его разорение.