История веры и религиозных идей. Том 2. От Гаутамы Будды до триумфа христианства

Капитолийская триада не продолжает ни одну римскую традицию. Только Юпитера можно считать индоевропейским наследием. Ассоциация Юноны с Минервой произошла у этрусков; в иерархии их пантеона тоже имелась божественная триада, которая, например — и кроме этого нам больше ничего о ней не известно, — освящала закладку храмов (ср.: Servius. Ad Aen., 1, 422).

§ 167. Этруски: загадки и гипотезы

Отношения римлян и этрусков складывались с незапамятных времен, хотя трудно делать окончательные выводы о взаимоотношении культур этих двух народов. Нам неизвестен язык этрусков, но археологические свидетельств (захоронения, фрески, статуи, предметы обихода) убеждают нас в том, что это была высокоразвитая цивилизация. С другой стороны, историки античности не оставили нам таких подробных описаний их религии, культуры и истории, как в случае с фракийцами, кельтами или германцами. Более или менее серьезные данные о некоторых аспектах этрусской религии мы находим у латинских авторов лишь начиная с 1 в. до н. э., когда исконное наследие этрусков было существенно затемнено эллинистическими влияниями. Наконец, пока неясен вопрос даже о происхождении этрусков, что сказывается на корректности сравнительных выводов.

По сведениям Геродота (I, 94), этруски происходили от лидийцев, и действительно, азиатские корни этрусков подтверждают надписи, найденные на Лемносе. Однако дошедшие до нас формы культуры этрусков не отражают реалий, общепринятых в Азии. Несомненно лишь то, что действительно происходило слияние культур заморских завоевателей и более развитой цивилизации коренных жителей долин рек По и Тибра — этрусков, жителей государства Этрурии, — и что они стояли на более высокой, чем римляне, ступени развития. У них были мощный флот и обширные торговые связи, они знали способы выплавки железа и строили хорошо укрепленные города. В политическом отношении это была федерация городов-государств, в метрополии их было двенадцать. Население метрополии, кроме этрусков, включало умбрийцев, венетов, лигуров и другие италийские народы.

Этрусские искусство и религия рано испытали на себе греческое влияние. Этрусский бог Фуфлунс представляется в облике Диониса, богиня Семла — в облике Семелы, а Ареата — Ариадны. Есть Артумес (Артемида) и Аплу (Аполлон). Ряд исконно этрусских божеств носят латинские имена: Уни (Юнона), Нетунс (Нептун), Марис (Марс), Сатрес (Сатурн). Имя одного из мифических героев, Мастарна (этр.: maestrna), происходит от латинского слова magister. Ассимиляция римских божеств с греческими богами следовала этрусскому примеру: Юнона, Минерва, Нептун стали называться Герой, Афиной, Посейдоном, как и этрусские Уни, Менрва и Нетуне. Короче говоря, для культуры и, в большей степени, религии этрусков характерно раннее слияние с италийскими и греческими элементами.[231] Конечно, речь идет лишь о самом раннем синтезе, так как этрусский гений, прежде всего, развивает идеи, рожденные собственным вдохновением. Мы почти ничего не знаем о мифологии и теологии этрусков. И даже не рискуем лишний раз сослаться на кажущееся исключение — миф о Геркле (Геракле): несмотря на все старания Ж. Байе, на данный момент известно лишь, что этот герой был невероятно популярен в Этрурии, был действующим лицом множества мифов — при этом их сюжеты сильно отличались от греческих — и имел признаки восточного происхождения (Мелькарт).[232] Что касается этрусской теологии, вряд ли возможно восстановить ее, располагая скудными поздними сведениями об этрусских «книгах»: в них зафиксированы лишь различные приемы гадания.

За неимением письменных памятников, исследователи обратились к скрупулезному анализу археологических материалов. Архаическая структура этрусского культа покойников и хтонических богинь имеет черты сходства с захоронениями и надгробными статуями мальты, Сицилии и островов Эгейского моря (ср. § 34). Некрополи этрусков — поистине города мертвых — возвышались неподалеку от их поселений, а могилы богато украшались: мужские — боевым оружием, женские — драгоценными украшениями. На могилах совершались человеческие жертвоприношения — обычай, позднее породивший бои гладиаторов. В надгробной надписи указывалось лишь родство усопшего по материнской линии. Мужская могила украшалась фаллическим символом; могилу женщины — воплощения домашнего очага, семьи — венчал склеп в форме дома.[233] Бахофен упоминал в этой связи об этрусском «матриархате»; так это было или не так, бесспорно одно: в этрусском обществе женщины занимали высокое положение, и на пирах их место за столом было рядом с мужчинами. Греческие авторы удивлялись тому, что жены этрусков пользовались такой свободой, какая в Греции была позволительна лишь гетерам. Этрусские женщины появлялись перед мужчинами без покрывала; на надгробных фресках они изображены в прозрачных одеждах: поощряют криками и жестами борьбу обнаженных атлетов.[234]