История цивилизации в Европе

На каком бы европейском государстве мы ни остановились, какую бы часть истории ни рассматривали – везде как в народах, так и в правительствах, в учреждениях и в территориях мы видим приближение к концу прежних элементов, прежних форм общества. Вековые права и вольности исчезают; возникают новые власти, более правильные и сосредоточенные. Есть что-то глубоко грустное в этой картине падения древних европейских вольностей; оно внушало современникам самые горькие чувства. Во Франции, в Германии и особенно в Италии патриоты XV столетия с жаром сопротивлялись нововведениям и отчаянно оплакивали совершающийся переворот, благодаря которому возникло то, что они имели право называть деспотизмом. Нужно удивляться мужеству их и сочувствовать их горю; но в то же время следует понять, что этот переворот был не только неизбежен, но и полезен. Первоначальной системе Европы, древним феодальным и общинным вольностям не удалось дело общественной организации. Без безопасности и прогресса невозможна общественная жизнь. Всякая система, не дающая порядка в настоящем и движения к будущему, оказывается недостаточною и скоро заменяется другою. Такова была в XV веке участь древних политических форм и вольностей Европы. Они не могли дать обществу ни безопасности, ни прогресса: общество стало искать этих благ в другой системе, обратилась к другим началам и средствам. Вот смысл всех фактов, которые я сегодня изобразил пред вами.

К той же эпохе относится начало другого факта, занимающего важное место в политической истории Европы. В XV веке взаимные сношения правительств сделались более частыми, правильными, постоянными. Тогда в первый раз образовались обширные союзы то с мирною, то с воинственною целью, из которых впоследствии произошла система политического равновесия. Дипломатия существует в Европе с XV столетия. В самом деле, в конце этого столетия главные континентальные властители Европы – папы, миланские герцоги, венецианцы, германские императоры, испанские и французские короли – сближаются, договариваются между собою, действуют заодно, заключают союзы, уравновешивают друг друга. Таким образом, когда Карл VIII предпринимает поход для завоевания Неаполитанского королевства, против него образуется обширный союз между Испаниею, папою и венецианцами. Несколько позже (1508) составляется Камбрейский союз против венецианцев. В 1511 году он уступает место священному союзу, направленному против Людовика XII. Все эти союзы возникли из итальянской политики, из желания различных государей сохранить свою долю итальянской территории и из опасения, чтобы один из них не овладел ею исключительно и не упрочил тем самым за собою чрезвычайный перевес над прочими.

Этот новый порядок вещей был крайне благоприятен для развития королевской власти. С одной стороны, внешние сношения государств, по самой природе своей, должны быть ведены только одним лицом или немногими лицами и притом с соблюдением известной тайны. С другой стороны, народы были настолько предусмотрительны, что не обращали внимания на последствия подобных сделок; они не видели в них непосредственного для себя интереса, мало заботились о них и предоставляли их центральной власти. Вот почему дипломатия при самом рождении своем досталась в руки королей; убеждение, что она принадлежит им исключительно, что народ, даже свободный, даже имеющий право определить свои налоги и принимать участие в общественных делах, не может вступаться в дела внешние – убеждение это, говорю я, утвердилось в умах всех почти европейцев как общепринятый принцип, как положение общенародного права. Раскройте историю Англии в XVI и XVII столетиях; вы увидите, как сильна была эта идея, и какою преградою она служила английской свободе в правление Елизаветы, Иакова I, Карла I. Абсолютная власть постоянно защищается против прав народа во имя того принципа, что мир и война, торговые сношения, все внешние дела принадлежат к сущности королевской прерогативы. Народы робко оспаривают эту часть прерогативы; и такая робость обошлась им тем дороже, что начиная с эпохи, рассмотрение которой теперь предстоит нам, т. е. с XVI столетия, европейская история становится по преимуществу дипломатическою. В продолжение почти трех веков внешние сношения составляют важнейший факт этой истории. Внутренняя жизнь страны устраивается правильнее; дела внутреннего управления, по крайней мере на материке Европы, не производят уже сильных потрясений, не поглощают всей общественной деятельности. Внешние сношения, войны, договоры, союзы обращают на себя внимание и пополняют историю, так что важнейшая часть судьбы народов предоставляется королевской центральной власти.