Читаем История социальной мысли в Исламе полностью

Здесь возникает такой вопрос: разве при использовании метода, основанного на аятах и преданиях, цель полностью достижима при использовании средств, основанных на Божественном откровении (вахий), или ее достижение должно включать в себя и другие методы? На этот вопрос можно ответить двумя способами, выбрав одну из двух существующих основ. Во-первых, метод, исходящий из преданий, является тем же самим методом, основанным на Божественном откровении (вахий). В данном случае исламская социология представляет собой совокупность социологических разъяснений, содержащихся в аятах и преданиях, в качестве исламского социологического метода. Во-вторых, опыт, как внутренний, так и внешний, а также и размышление – также признанные Исламом методы, используемые исламской социологией[30]. Подобная двойственность при определении разницы наблюдается также и при подходе с учетом рассматриваемых вопросов. Причем иногда в качестве специфических вопросов исламского общества подразумеваются только вопросы, вытекающие из Божественного откровения (вахий). А в других случаях (в связи с тем, что вахий признает значимость и легитимность разума и опыта) частью исламской социологии будет считаться все, что вытекает из этих двух факторов (разума и опыта). Общая совокупность толкований и разъяснений, полученных по вышеупомянутым направлениям, отвечает на вопросы исламской социологии. И это является еще одним проявлением идентичности и отличия исламской социологии, основанной на рассматриваемых ею вопросах.

С учетом того, что, по мнению некоторых ученых, познание явлений достижимо только при использовании одного метода, а в естественных и социальных науках единственным подобным методом может быть только метод опыта (эксперимента), вопрос о методах исламской социологии может вызвать споры и нуждается в тщательном обдумывании. Если метод, основанный на вахий, будет признан в качестве одного из методов познания и если его объектом будут являться вопросы и темы естественных и гуманитарных наук, то для рассмотрения вопросов общественных наук можно будет использовать по меньшей мере два метода. Кроме того, рациональный метод также путем демонстрации внутренних противоречий некоторых трактовок общественных наук и выявления неточностей их предположений может в процессе социальных исследований сыграть важную роль, опровергая некоторые трактовки общественных наук. Во всяком случае, вопрос о единстве метода исследования общественных наук нельзя считать однозначно решенным, не подлежащим дискуссии и не нуждающимся в обсуждении.

Конечно, возможность наличия множества методов нельзя воспринимать как допустимость произвольных выводов из различных предпосылок и считать, что из каждой предпосылки можно делать любые желаемые умозаключения. Наоборот, данная возможность означает, что существует множество «выходов во внешний мир», каждый из которых можно использовать для познания этого мира. Другими словами, с помощью использования каждого метода мы получим новые сведения о внешнем мире и, анализируя эти сведения на основе формальной логики и смысла их содержания, сможем прийти к верным выводам.

г) Цель

Другая группа ученых считает, что идентичность и отличие наук зависят от их цели. Если под словом «цель» (хадаф) подразумевается теоретическая задача научных исследований, то она сводится к совокупности вопросов или к общему итогу. Но если под этим словом имеется в виду функциональное позицирование науки, то данное понятие может служить очередным критерием для отличия наук, в частности, для отличия исламской социологии от обычной[31]. Хотя способы использования конкретной науки выходят за рамки самой науки как познавательной системы, тем не менее они могут служить критерием для установления отличий между науками. С этой точки зрения, исламская социология является такой формой социологии, которая поставлена на службу ценностям, идеалам и основам, вытекающим из коранических аятов и преданий. Понятно, что отличие по цели также оказывает характерное влияние на выбор обсуждаемых тем и, следовательно, на структуру совокупности вопросов, на их количество и качество. Можно сказать, что на этой основе оно формирует особый вид социологии. Конечно, не следует направленность (цель) науки по умолчанию считать чем-то единым с ее знаниями и ценностями, игнорируя при этом научный нейтралитет при исследованиях. Ислам, настаивая на необходимости определенной направленности наук, вместе с тем не признает нарушения научного нейтралитета в исследованиях, а также осуждает смешение знаний и ценностей. Конечно, направленность науки также не признается чем-то абсолютным, а знание должно быть поставлено на службу ценностям с логической обоснованностью и достаточной аргументированностью.

<p>Особенности социальной мысли исламских ученых</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука