История Швеции

Но не только рассказы народов, населявших берега Средиземного моря, проливают свет на глубокий мрак, окутывающий тогдашнюю Швецию. Песнь о Беовульфе, замечательный памятник древнеанглийского эпоса, говорящая главным образом о данах и «геатах», мимоходом упоминает также о военных столкновениях между свеями и геатами, что заставляет относить описанные события приблизительно к началу VI в. Среди скандинавских историков вопрос о том, кого понимать под «геатами» — «ётов» или «ютов» — классический спорный вопрос. Различные подробности в поэме позволяют высказать и то и другое предположения. Первое толкование более соблазнительно для историка Швеции. Быть может, наиболее простое и правдоподобное объяснение этих противоречий можно найти в том, что автор поэмы объединял в своих «геатах» предания, которые относились и к «ётам» и к «ютам». Если мы даже примем более осторожное толкование слова «геаты» как «юты», то и тогда песнь о Беовульфе даст нам значительный материал для освещения древней шведской истории.

В песне о Беовульфе рассказывается, как Беовульф, опекун короля геатов Хеардреда, принимает при своем дворе изгнанников, сыновей короля свеев Отера, враждующих с братом их отца Онелой, «прославленным князем, первым из всех морских владык, который раздавал сокровища в державе свеев». Между Онелой и Хеардредом вспыхнула война. А когда впоследствии Беовульф стал королем геатов, он поддержал сына Отера — Эадгильса, снабдив его «оружием и воинами для борьбы за широким морем». Эадгильс одержал также победу над узурпатором в Швеции и стал королем этой страны. Старый король свеев Онгентеов, отец враждующих Отера и Онелы, также вступает в борьбу против геатов и в конце концов гибнет от их руки.

Конечно, во всем этом древнем эпосе можно почувствовать только очень туманный намек на державу свеев, о которой свидетельствуют могильные курганы и пышные погребения в кораблях. Но упомянутые в древнеанглийском эпосе Ангантир, Але, Оттар, Адильс — так будут звучать эти имена, если мы сведем древнеанглийские формы к их шведским соответствиям, — все же первые в истории Швеции, которые известны нам по имени. В древности думали, что имя само по себе есть что-то великое и полное силы, тесно связанное с человеком, который его носит, и первые имена людей в летописях Швеции свидетельствуют о склонности к фантазии и обладают особенным очарованием. Но вопрос заключается в том, являются ли все эти герои эпоса, короли свеев, только легендарными героями или они в действительности существовали и царствовали.

Ответ на этот вопрос отчасти может дать уже упомянутая поэма Тиодольфа «Сказание об Инглингах». В длинном ряду упсальских королей, которых поэт воспевает в своем сказании, образы старейших поколений, правда, в значительной степени проникнуты духом мифа и саги; но затем в этом творении Тиодольфа появляется ряд знакомых имен и образов: это те же имена и образы, которые мы уже встретили в неясных местах «Песни о Беовульфе».

Тиодольф не упоминает Ангантира, но об Оттаре и Адильсе он сообщает. Мы приводим ниже строфы эпоса Тиодольфа, в которых они упоминаются. Эти строфы, если передать их содержание менее замысловатым языком, просто говорят о том, что Оттар погибает в бою с датскими вождями, а Адильс умирает, упав с лошади.

Оттар пал храбро от меча данов,
став добычей орлов.
Коршун-стервятник на поле Венделя
впился в его труп кровавой лапой.
Так, я слышал, свеи долго
помнили деяния Вотра и Фасте:
князья острова Фроде —
убийцы господина.
Еще я слышал, чары ведьмы
зло накликали на жизнь Адильса;
насмерть разбился знаменитый властитель,
упав с коня.
С галькой смешался
сок мозга потомка богов.
В Упсале недруг Але
встретил смерть, предначертанную роком.

Эти два источника — древнеанглийский эпос и песня исландца Тиодольфа — происходят из мест, далеко отстоящих друг от друга, и нельзя думать, что какое-либо указание одного из них покоится на данных другого. Они частично подтверждают друг друга. Отсюда неизбежен тот вывод, что совпадающие имена королей свеев, названные в обоих источниках, принадлежат людям, действительно существовавшим.