История русской семиотики до и после 1917 года

Николай Дмитриевич Кондратьев (1892-1938) был товарищем П.А.Сорокина, даже гостил у него в Америке до своей гибели у нас. Он придает особое значение коммуникациям, считая, что "чем совершеннее эти средства, тем интенсивнее может быть социальная связь физически разделенных людей, тем шире могут простираться границы единой реальной совокупности -общества" (Кондратьев Н.Д. Основные проблемы экономической статики и динамики. Предварительный эскиз. -- М., 1991. С.52). Пишет об идеях, что, "становясь коллективной, идея совершенно теряет связь с лицом (или лицами), впервые формулировавшим ее. В таком случае мы будем иметь проявление закона деперсонификации в полной мере" (Там же. С.57). Сходно с П.А.Сорокиным анализирует фетишизм: "людям начинает казаться, что вещи обладают особыми сверхъестественными свойствами, быть ценностью, находить рынок, обладать прерогативами святости, величия, источника права и т.п. Иначе говоря, люди начинают наделять вещи физически не присущими им значительными свойствами, подобно тому как дикари приписывали свойства всесильного божества истуканам" (Там же. С.67).

Эта книга написана в Бутырской тюрьме и в качестве приложения к ней даны письма Н.Д.Кондратьева родным, и одно из них мне хочется процитировать, за ним стоит одна Достаточно важная семиотическая проблема, но еще сильнее

предыстория семиотики в России 38

Человек: "Существует много культурных ценностей: научных, эстетических, моральных и др. Сознание их значения во многих отношениях наполняет человеческую жизнь, служит источником возвышающих интеллектуальных и эмоциональных переживаний. Но все эти ценности при всем их непреходящем и может быть даже бессмертном значении по самому существу своему безличны и равнодушны к человеку, точнее к конкретному человеку. Поэтому они не в состоянии до конца наполнить собой человеческую жизнь, придать ей характер интимного процесса, осмысленного и привлекательного, поддерживающего и согревающего не с точки зрения вечности, а с точки зрения каждого дня и каждой минуты. Эту функцию в жизни человека выполняет семья и только она, если она сама имеет прочные морально-чувственные основания и связана с детьми" (Там же. С.553).

1.3.4. В.М.Бехтерев

Владимир Михайлович Бехтерев (1857-1927) создал коллективную рефлексологию, задачи которой лежали "в изучении механизма образования коллектива, с одной стороны, и с другой, в изучении способов и проявлений коллективных рефлексов, образующих в общей совокупности коллективную деятельность по сравнению с индивидуальными рефлексами или индивидуальной деятельностью" (Бехтерев В.М. Коллективная рефлексология. -- Пг., 1921. С.33). Смерть самого В.М.Бехтерева, по слухам, тоже не была случайной, а оказалась связана с его нелицеприятным отзывом о состоянии психического здоровья И.Сталина.

В.М.Бехтерев обнаруживает новый объект -- человек в коллективе ведет себя по-иному, чем человек индивидуальный. "Можно определенно сказать, -- пишет он, -- что даже личности, входящие в состав того или иного собрания, нередко обнаруживают такие стороны своей соотносительной деятельности, которые обычно не проявляются в индивидуальной жизни" (Там же. С.28). Он даже усиливает эту характеризацию в дальнейшем: "вместо того, чтобы проявлять себя особым образом, личность оказывается в большинстве своих действий и поступков, а равно и в своих заявлениях представителем общества, а не самого себя. Отсюда очевидно, что личность является больше повторителем, нежели индивидуальным созидателем" (Там же. C.6S).

В.М.Бехтерев изучает толпу, вероятно, опираясь на виденные им десятки митингов того периода. Общие интересы

системный компонент 39

способствуют сплочению коллектива. Но "существует известный предел для непосредственного общения в целях коллективной деятельности. Чем элементарнее цель и задачи коллектива, тем больших размеров он может достигнуть. Толпа может достигать сотен тысяч. Театральная публика может состоять из нескольких тысяч" (Там же. С.43).

От анализа толпы, где человек теряет в тормозящих влияниях, но выигрывает в подражательных, В.М.Бехтерев переходит к анализу символических. Он говорит: "Символизм проникает и всю нашу обиходную жизнь в виде преклонения и лести пред власть имущими и великими и в виде условной вежливости при всех отношениях с лицами, хотя бы и с низшими по положению и достоинству, исключая своих семейных, где ни этикету, ни условной вежливости нет места, ввиду их полной бесцельности" (Там же. С. 391).

А нижеследующее определение годится даже в словарь по семиотике: "Всякий символизм объясняется также принципом экономии, ибо символика стремится заместить сложные явления какими-либо бьющими в глаза и во всяком случае выразительными и легко улавливаемыми знаками" (Там же.С.358).

* * *

Характерными для представленных здесь работ являются новые направления семиотики, которые на сегодня не стали центральными. Можно перечислить следующие тенденции: