История Петербурга в городском анекдоте

— Как это? — спросила государыня, удивясь.

— А вот так. Это дом вашего кофешенка, получающего жалованья 200 рублей, а этот комиссара угольного, получающего жалованья только 150 рублей в год; дом же один приносит до 7 000 рублей дохода.

Император Александр II, проезжая по Большой Конюшенной улице, обратил внимание на новый дом и спросил:

— Чей это дом?

Ему ответили:

— Булочника Вебера.

— У него хорошие дрожжи, — отметил государь.

Речь в последнем анекдоте идет о доме № 13 по Большой Конюшенной улице. А недалеко от него, на участке № 7/9 по Невскому проспекту стоит хорошо известный петербуржцам дом, в котором ныне размещаются кассы Аэрофлота. Однако не все знают, что первоначально дом возводился как банковское учреждение и принадлежал банкиру Михаилу Ипполитовичу Вавельбергу.

Дом выстроен в 1912 г. на одном из самых престижных участков Петербурга, на углу Невского проспекта и Малой Морской улицы, по проекту модного в то время петербургского архитектора М. М. Перетятковича. Здание представляет собой величественное сооружение, облицованное мощными блоками темного, грубо обработанного гранита, выполненное в стиле итальянских дворцов эпохи Возрождения. В Петербурге его прозвали «Дворец дожей», или «Денежное палаццо». Но в истории петербургской архитектуры он остался под именем своего первого владельца: «Дом Вавельберга». Сохранился анекдот о том, как богатый и немногословный банкир принимал дом от строителей.

Вавельберг долго водил строителей по многочисленным лестницам, коридорам и переходам и, не найдя к чему придраться, в конце концов, остановился у входных дверей. Долго молча смотрел на бронзовую табличку с надписью «Толкать от себя». Потом повернулся к строителям и проговорил:

— Это не мой принцип. Переделайте на «Тянуть к себе».

Как мы уже говорили, по берегам Обводного канала одно за другим появлялись промышленные предприятия. В 1860 г. на левом берегу канала было основано предприятие по выпуску резиновой обуви — «Товарищество Российско-Американской резиновой мануфактуры». В 1908 г. предприятие, в полном соответствии с популярной заводской маркой, представлявшей собой пару черных равнобедренных треугольников, было названо «Треугольником».

В 1922 г. по настоянию рабочих и цвет заводской марки, и название самого завода были изменены. Они стали красными. Это, впрочем, никак не изменило чудовищных условий труда на заводе. Как и до революции, его называли «Резиновой каторгой».

Вероятно, под стать условиям труда было и качество продукции этой резиновой фабрики, которую давно уже окрестили «Гондонной». Анекдоты о резиновых изделиях «Красного треугольника» пользуются успехом у петербуржцев до сих пор.

Заспорили русский и американец, чья резина лучше.

— Однажды наш соотечественник выпал из окна сто первого этажа, — сказал американец. — Долетев до тридцатого, он зацепился подтяжками за выступ стены, был подброшен до первого и остался жив. Такая у нас резина.

— Ну и что? — охотно подхватил русский. — Наш соотечественник однажды в галошах «Красного треугольника» упал с Исаакиевского собора. Долетел до мостовой. Сам вдребезги, а галоши целы.

Качество продукции всегда было притчей во языцех городского фольклора. Даже тогда, когда в начале 1990-х гг. пресловутая идея перестройки охватила буквально все слои общества, в анекдотах можно было разглядеть недоверие к качеству собственной продукции. Иногда причина такого недоверия прозрачна, иногда скрыта в двусмысленных каламбурах. Для тех, кому имена и названия из того замечательного времени ничего не говорят, напомним, что Собчак был первым всенародно избранным мэром Петербурга, Кравчук — первым Президентом новой, свободной Украины, а КПСС — аббревиатура названия Коммунистической партии Советского Союза.