История Петербурга в городском анекдоте

Чувственный сластолюбивый век Екатерины II сменился суровыми годами царствования Павла I. Нравственная строгость павловской эпохи возникла не на пустом месте. Наследнику престола Павлу Петровичу было восемь лет, когда в ропшинском заточении был убит его отец, свергнутый император Петр III. В то, что он умер собственной смертью «от геморроидальных колик», как об этом было сказано в официальном сообщении, Павел не верил. Прямой виновницей убийства отца он считал свою мать, императрицу Екатерину II, нагло и незаконно узурпировавшую власть в результате дворцового переворота. Кроме того, Павел был сыном внука Петра I, а значит, прямым потомком великого императора, из чего вытекало, что он имеет больше прав на русский трон, чем его мать, не имевшая вообще ни капли династической крови Романовых. С этим неистребимым чувством незаслуженной несправедливости и мучительным ожиданием «своего часа» он прожил целых 42 года, вплоть до смерти Екатерины II, случившейся в ноябре 1796 г. Все это не могло не сказаться на его характере. Он был болезненно вспыльчив и совершенно непредсказуем. Его поступки были столь же необъяснимы, как и неожиданные приступы гнева. Отсюда и официальные указы, более похожие на анекдоты, и анекдоты, смахивающие на правдоподобные факты петербургского быта.

Павел приказал генерал-губернатору Петербурга приготовить приказ, в котором определялось количество блюд, которые может иметь за обедом и ужином каждый из подданных российских, глядя по своему чину и классу службы.

Павел, встретив однажды майора Якова Петровича Кулькова, спросил его:

— Господин майор, сколько кушаньев подают у вас за столом?

— Три, Ваше Императорское Величество.

— А позвольте узнать, господин майор, какие?

— Курица плашмя, курица ребром и курица боком, — ответил Кульков. Император расхохотался.

В царствование императора Павла в Петербурге было только семь французских модных магазинов; он не позволял больше открывать, говоря, что терпит их по числу семи смертных грехов.

Какой-то гвардейский полковник в месячном рапорте показал умершим офицера, который отходил в больнице. Павел его исключил за смертью из списков. По несчастью, офицер не умер, а выздоровел. Когда живой мертвец увидел это, тогда он подал прошение Павлу. Павел написал своей рукой на его просьбе: «Так как об офицере состоялся высочайший приказ, то в просьбе ему отказать».

Павлом был издан указ о том, чтобы обыватели столицы извещали полицию за три дня об имеющемся у них пожаре.

Павел встретил не по форме одетого офицера и написал об этом записку генерал-майору Скалону: «Офицера сего нашел я в тронной зале у себя в шляпе, судите сами».

Однажды к Павлу обратилась с просьбой дама, имевшая неприглядную внешность. — Я не могу отказать в просьбе своему портрету, — ответил император.

Однажды император Павел Петрович после аудиенции, простившись с католическим митрополитом Сестрженцевичем и уже идя во внутренние покои, заметил в одежде одного пажа что-то неформенное. Государь, бледный от раздражения, крикнул Палену:

— Отведите сейчас же эту обезьяну в Петропавловскую крепость.