История Петербурга в городском анекдоте

События, происходившие в 1917 и последующих годах в России, не могли не сказаться на состоянии остального мира, особенно европейского. Среди прочих экономических, политических, социальных и иных причин, в результате которых в Европе зародилось такое уродливое явление, как немецкий фашизм, есть одна, которую девственно непорочные советские историки стыдливо обходили молчанием. Эта причина состояла в том, что фашизм был еще и обыкновенной защитной реакцией, порожденной животным страхом перед угрозой всемирной революции, провозглашенной большевиками в качестве конечной цели своей революционной теории и практики. Законы выживания требовали адекватного ответа. Ответ был заложен в создании фашистского государства, в свою очередь, вслед за коммунистами провозгласившего борьбу за жизненное пространство. На самом деле это была обратная сторона той же медали: всемирной революции. Началось противостояние двух жесточайших режимов в истории человечества. Призрак войны плечом к плечу с призраком коммунизма бродил по несчастной Европе. Фактически Советский Союз вступил в нее сразу, оккупировав Литву, Латвию, Эстонию, Западные Украину и Белоруссию, а затем объявив войну Финляндии. Мечта Сталина о восстановлении великой империи в дореволюционных границах была близка к осуществлению. Но Сталин просчитался. Гитлер не собирался потворствовать Сталину в его экспансии на Запад. Он готовился к походу на Восток. Стремительно приближался июнь 1941 г.

Было бы высшей несправедливостью утверждать, что в Советском Союзе к войне не готовились. Непрерывно на суше и на море проходили учения армии и флота. Учениями руководили высшие военачальники. Как это ни удивительно, но среди военных моряков сохранился анекдот об одном из них. Видимо, появление анекдота связано с более чем ироническим отношением военных моряков к сухопутному кавалеристу, маршалу Климу Ворошилову, который руководил учениями, будучи в то время наркомом по военным и морским делам.

По окончании одного из учений Балтийского флота на крейсере «Комсомолец» был поднят флаг «хер», означающий на языке флажковой азбуки «конец учения». После этого крейсер лег на курс закончившего учения чуть раньше крейсера «Аврора». Командир учений прибыл на доклад к главнокомандующему Ворошилову и отрапортовал:

— Товарищ маршал, «Комсомолец» поднял «хер» и лег на «Аврору».

Великая Отечественная война началась 22 июня 1941 г. А уже 8 сентября того же года вокруг Ленинграда сомкнулось кольцо блокады. Говорить языком анекдотов об этом, одном из самых трагических периодов Отечественной войны, может показаться кощунственным. Однако не будем забывать, что, во-первых, это язык самих блокадников, а во-вторых, юмор — это категория не только социологическая, но в значительной степени и физиологическая. Скольких людей юмор спас от смертельного уныния и разрушительного чувства безнадежности, никто не подсчитывал. Даже спустя десятилетия для многих, переживших блокаду, анекдоты тех лет не кажутся богохульством. Но предоставим слово самим блокадникам.

На Петроградской стороне горбится на кухне одинокая старушка. Вдруг раздается звонок, и в квартиру вваливается здоровый амбал, под потолок ростом.

— Марья Ивановна Сидорова?

— Марья Ивановна Сидорова, — испуганно лепечет старушка.

— В блокаду здесь жила?

— Здесь, милый человек, здесь.

— С Петром Федоровичем в связи была?

— Была, была… что же делать… есть было нечего.

— Забеременела, небось?

— Что же… конечно… дело обычное…

— И куда ж ты его дела?

— Так ведь кормить было нечем…

— И на помойку выкинула?

— Быки…

— Здравствуй, мама.

Система моральных оценок во время блокады качнулась в сторону обратную той, что вырабатывалась в обществе годами мирной и сравнительно сытой жизни. В одном из опубликованных недавно блокадных дневников приводится подслушанный случайно разговор двух юных блокадниц. Узнай об этом кто-то в то время, и ситуация вполне могла стать сюжетом анекдота:

— Ты что вспухла?

— Туфли починила.

Мучительная тема выживания любой ценой звучала не только в анекдотах. Она была, что называется, у всех на устах, и насквозь пронизывала всю жизнь того поколения. Вспомним хотя бы одну частушку: