История первого дракона (СИ)

Вокруг ничего не изменилось. Лошади всё так же шли по лесу, рассекая торсами негустой подлесок. Рядом вышагивала невзрачная кобылка Серого рыцаря, позади пыхтел мерин тихо обсуждающего что-то с магом Сержа. Впереди в гордом одиночестве ехал Прах, а между нами — бок о бок Та'Лер с Михаэлем.

Я искоса пристально вгляделась в мёртвого воина. Тот безразлично смотрел перед собой, и моё пробуждение его явно не интересовало. Позволив себе по этому случаю облегчённый вздох, я тоже уткнулась взглядом в холку лошади.

От страха хотелось плакать. Даже не плакать, тоскливо выть на одной ноте, забившись в угол. Но вместе с этим по рукам и ногам меня сковало оцепенение, а ещё — иррациональная жадность. То, что сейчас мне приснилось, было только моим, и свернувшийся внутри маленький злобный зверёк вцепился в эти образы всеми когтями и яростно шипел на предложение показать их кому-то ещё.

Это снова был он, тот незнакомец, что разговаривал со мной ночью. Что с ним? Откуда его отчаянье? Что это за странное место? Почему я вообще сейчас увидела того мужчину, ведь это наверняка не было его инициативой? Ему явно нужна помощь, но как и чем я могу ему помочь? И… откуда взялась твёрдая уверенность, что этого человека я знаю уже очень-очень давно?

Что, кто, как, почему — вопросы толпились в голове, наползая друг на друга, боролись за жизненное пространство с остервенением скорпионов в банке, вызывая мучительную мигрень. Столько вопросов, и совсем ни одного ответа.

Впрочем, нет. Одно я знала точно; это был не просто сон, не шутки подсознания под влиянием событий дня. Можно сколько угодно пытаться убеждать себя, что отчаянье его — это квинтэссенция того, что Михаэль говорил об обречённости всех участников нашей экспедиции. Можно найти в шахматной доске выражение моих размышлений об идущей в этом мире огромной войне, о которой простым смертным ничего неизвестно, а в бесконечной дымке — моё неведение относительно абсолютно всех законов мира. Даже само повторное появление незнакомца в моём сне можно было объяснить тысячей причин: я думаю о нём, или даже отчаянно влюбилась с первого взгляда. Всё это не отменяет главного: я знаю, что всё это было на самом деле. Пусть, не совсем так, и не бежал он никуда, задыхаясь в липком тумане. Но его боль, отчаяние и эта одинокая слеза — настоящие.

Успокоиться и взять себя в руки получилось далеко не сразу, да и не до конца. Честно говоря, на это ушёл весь день, и когда, уже в сумерках, поступила команда об организации лагеря, она оказалась неожиданной: я настолько закопалась в себя, что полностью абстрагировалась от реальности и напрочь забыла о необходимости отдыха.

— Ты ночью-то спать сможешь? — подколол меня Серж, когда мы, поставив лагерь, расселись у костра. — Весь день носом клевала.

— Ты несправедлив к Сияющей, — вдруг подал голос рыцарь, сидевший в излюбленной позе в метре у меня за спиной. — Она почти не спала.

— Да ладно? — искренне удивился мой друг не столько известию, сколько самому факту участия Серого рыцаря в разговоре. — А чем же она занималась?

— Думала, — коротко откликнулся тот и вновь замолчал, посчитав своё объяснение исчерпывающим. Я ехидно показала другу язык.

— Да, представь себе, я действительно умею это делать, и весьма неплохо! — с вызовом заявила я.

— Я верю, верю, не надо так нервничать, — хмыкнул неконфликтный Серёга, с удовольствием грызя бедренную кость мелкого оленя, добытого нашим котом буквально по дороге.

Встреча с оленем меня, кстати, утешила: с живой дичью проблем нет, значит, ничего слишком уж опасного поблизости не наблюдается.

— И о чём же ты думала? — провокационный вопрос задал любопытный, как я уже успела заметить, Михаэль. Это любопытство в нём соединялось с истинно детской непосредственностью, и без того молодой воин порой казался проказливым мальчишкой. Очень обаятельным, несколько избалованным и весьма сообразительным.

— Да так, о всяком-разном. Например что это за храм, в который мы идём?

— Храм? — неподдельно удивился Зойр.

— Плато иногда называют Храмом Времени, — спокойно пояснил Та'Лер. — Вроде бы там действительно когда-то имелось некое сооружение религиозного характера. Даже, говорят, на имеющихся там камнях есть следы обработки, и при доле фантазии в их нагромождении можно различить очертания поистине циклопического сооружения.

— А-а-а, — понимающе протянул Михаэль, глаза которого радостно сверкнули. — Знаю! Я легенду слышал об этом храме. Рассказать?

— Это где ж ты её слышал? — хмыкнул маг. — Да ещё так, что этого не слышал я.

— А ты спать уже ушёл, — безмятежно откликнулся черноволосый воин, сладко потягиваясь. — Я уж не помню, где дело было. Но история запомнилась.