История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага

Из двух владельцев фабрики (из-за которой в Говорке перевелась форель и в городе пошли все беды) старший компаньон мистер Ролт с семейством ходил в молельню, а младший, мистер Баркер, в новую церковь. Короче говоря, в этом крошечном городке распрей было куда больше, чем между соседями на лондонской улице; и в библиотеке (как уже говорилось, она была основана благоразумным миротворцем Пенденнисом и должна бы остаться нейтральной почвой) происходили такие перепалки, что в читальную комнату редко кто и заглядывал, если не считать Сморка, который, хотя и дружил понемножку с партией Симкоу, все же сохранил вкус к журналам и легкой светской литературе; да старика Гландерса, которого белая голова и седеющие усы часто виднелись в окне; да еще, разумеется, маленькой миссис Пайбус, которая обозревала осе письма, поступавшие с почты (ведь читальня помещалась в библиотеке Бейкера на Лондонской улице, бывшей Свиной), и прочитывала все объявления в газетах.

Можно себе представить, какой переполох вызвала в этом милом обществе весть о любовных похождениях мистера Пена. Весть эта перелетала из дома в дом, составляя главный предмет разговоров за столом у приверженцев старой церкви, новой церкви и никакой церкви; ее обсуждали сестры Финьюкейн со своими учительницами, а весьма вероятно, и девицы в своих дортуарах; старшие ученики Уопшота толковали ее по-своему и с любопытством поглядывали на Пена в церкви или тыкали на него пальцем на улицах Чаттериса. Они его и раньше терпеть не могли и прозвали "лорд Пенденнис" за то, что он, в отличие от них самих, не носил плисовых штанов, ездил верхом и строил из себя денди.

Если уж говорить начистоту, то главной виновницей сплетен была сама миссис Портмен. Всякой новостью, какую доводилось услышать этой легковерной женщине, она делилась с соседями; а когда тайна Пена стала ей известна после скандальчика в Чаттерисе, бедный пастор уже знал, что на следующее утро тайна эта станет достоянием всего прихода. Так и случилось: не прошло и суток, как в читальной комнате, у модистки, в обувной лавке и в гостином ряду на рыночной площади, у миссис Симкоу, в конторе фабрики, да и на самой фабрике - повсюду только об этом и говорили, и безрассудное поведение Артура Пенденниса было у всех на устах.

Пастор Портмен много чего наслушался в тот день, встречая на улице знакомых. Бедный священник знал, что молву пустила его драгоценная Бетси, и в душе горько на нее сетовал. А впрочем - это было неминуемо, не сегодня так завтра, и пусть уж лучше знают все, как было на самом деле. Нет нужды распространяться о том, чего, по мнению клеверингцев, заслуживала миссис Пенденнис, так избаловавшая сына, и этот не по летам прыткий повеса Артур, посмевший сделать предложение актерке. Если можно обвинить наших соотечественников в чванстве, а у нас его, право же, хоть отбавляй, то не найдется никого чванливее захудалых старых провинциальных дворянок. "Боже милостивый! - трезвонила молва. - Вот она, материнская слепота! Потакать своевольному, дерзкому мальчишке, который корчит из себя лорда на своей чистокровной лошади. Наше общество ему, видите ли, не подходит, так он вздумал жениться на какой-то мерзкой размалеванной актрисе из балагана, а скорее всего - и сам мечтал с нею лицедействовать. Будь жив мистер Пенденнис, царствие ему небесное, нипочем бы он не допустил до такого позора".

Да, по всей вероятности, не допустил бы, и мы бы сейчас не были заняты жизнеописанием Пена. А он и вправду задирал нос перед жителями Клеверинга. По природе откровенный и гордый, он не выносил их кудахтанья, мелких сплетен и мелочных обид и не скрывал своего к ним пренебрежения. Из всего городка он признавал только пастора Портмена и его помощника: даже миссис Портмен недолюбливала и его и его мать, которая держалась в стороне от местного общества, платившего ей за это насмешливым презрением. Гордячка, тянется за лучшими семействами графства! Да кто она такая? Форсу много, а мяса покупает втрое меньше, чем миссис Баркер, жена фабриканта.

И прочее тому подобное: предоставляем читателю дорисовать эту картину сообразно своему вкусу и воспоминаниям о деревенских сплетнях. Мы же хотели только показать, каким образом у хорошей женщины, занятой лишь исполнением своего долга перед ближними и перед своими детьми, и у славного юноши, честного, горячего, доброжелательного, нашлись враги и завистники среди людей, менее их достойных и не видевших от них ничего дурного. Клеверингские шавки громко тявкали вокруг Фэрокса и с упоением рвали Пена в клочки.