История о том как моя тётя-извращенка стала моей девушкой

– Я разберусь с ней потом! А пока займёмся тобой, моя дорогая жена! Или правильнее будет называть тебя сукой? Тебе же нравится, когда этот парень обращается к тебе в таком роде? – он сделал шаг ко мне. В этот момент я пришла в себя, я схватила из мойки кухонный нож и выставив его перед собой попятилась от него. Пластиковая ручка ножа была мокрой, я очень боялась выронить его. Горло моё сдавил спазм, я понимала, что нужно закричать, но не могла. Расставив руки в чёрных перчатках, как будто ловил курицу Такимичи двинулся ко мне. Я махала ножом в воздухе перед ним, стремясь не дать ему подойти ближе. Я задыхалась, я была здорово напугана, даже не тем, что он видимо совсем слетел с катушек, не тем что он сделал с Акари, сколько этой его дурацкой широкой улыбкой во всё лицо с которой он приближался ко мне.

– Ну же, не сопротивляйся! Я тоже могу жёстко тебя трахнуть! Ведь тебе это нравится! – говорил он ухмыляясь. Я же даже не могла пискнуть в ответ. Я попыталась укрыться за диваном, чтобы между ним и мной была какая-то более вещественная преграда и тогда он бросился на меня. Такимичи выбил нож у меня из рук, сбил с ног и оседлал моё тело, руки его сжали моё горло. Я ощутила себя вдруг такой беспомощной, я думала только о том, чтобы Роман пришёл и спас меня. Такимичи сжимал пальцы на моём горле. Я не сопротивлялась, только смотрела ему прямо в глаза.

– Тварь! Сучка! Он в жопу тебя трахает? Я слышал, как ты ныла в кабинке туалета! Мне ты в жопу не давала! Проститутка! Я слышал, как ты сосала его член! Он у него большой? Шлюха! Грязная мазохистка!

Он брызгал слюной, капельки попадали на моё лицо, и мне стало противно, я попыталась оторвать его руки от своего горла, но у меня ничего не вышло, силы были слишком не равны. При этом он возбудился, его член встал и упирался мне то в левую, то в правую грудь, не припомню, чтобы он был у него когда-нибудь таким большим. Мне не хватало воздуха, перед глазами всё плыло, я уже слышала его голос, словно сквозь большое одеяло. В кармане его плаща зазвонил телефон, но Такимичи не обратил на это внимание.

– Я задушу тебя сука, а потом изнасилую! Разорву твою ещё тёплую киску-жопу! А потом подстрою всё так, словно это он убил тебя и твою сестру! Его повесят! Повесят! А я буду смотреть со стороны, и наслаждаться этим представлением! Согласись неплохо придумано?

На секунду я пришла в себя и собрав последние силы рванулась, предприняв последнюю отчаянную попытку вырваться. Пальцы Такимичи сжались сильнее, мне показалось, что я слышу, как хрустят мои шейные позвонки. И тут я увидела высоко над собой перекошенное, окровавленное лицо Акари. В руках у неё была бейсбольная бита, которую я видела у нас в шкафу.

– Чёрта с два! – злобно прошипела она, плюясь кровью.

Такемичи попробовал повернуть голову, и Акари обрушила на него страшной силы удар. Она всегда была не обделена физической силой и не просто так была капитаном волейбольной команды в старшей школе. Пальцы Такимичи разжались, я закашлялась. Не давая ему опомниться, Акари ударила его ещё раз. Звук был такой, словно она разбивала арбуз. Из-под волос на лоб Такимичи полилась кровь, тёмная, почти чёрного цвета, глаза его помутнели, но он всё ещё смотрел на меня с каким-то удивлением и даже обидой, как будто был расстроен совершающейся несправедливостью. После третьего удара, Такимичи завалился на бок, свалившись с меня. Акари продолжала бить его рыча, как безумная. Удары приходились уже не столько по голове, сколько по плечам, но пару раз по голове она всё же попала. Брызги крови летели во все стороны, в начале Такимичи уткнулся лбом в пол поджав под себя ноги, но они постепенно вытянулись и он распластался на полу нашей кухни безвольной куклой, под его головой натекла уже приличная лужа крови. Я была в полуобморочном состоянии, я закрыла глаза и услышала как Роман кричит:

– Марисе! Акари! Откройте дверь! – потом звук удара сотряс входную дверь.

Когда я открыла глаза, он уже схватил Акари за руки. Он отнял у неё биту, и Акари устало опустилась на пол, прислонившись спиной к дивану, она тяжело дышала, кончиком языка она время от времени слизывала кровь из своей разбитой губы, правая сторона лица у неё совершенно заплыла, глаз не открывался. Роман бросился ко мне:

– Марисе, ты как?

Он поднял меня и усадил на диван, около Акари. Мой спазм совершенно прошёл.

– Я в порядке, – просипела я, с трудом переводя дыхание, моё горло саднило, но в остальном я почти не пострадала, особенно по сравнению с Акари.

– Это твой бывший муж? – спросил он, указывая на Такимичи, лежавшего лицом вниз на полу.

Я кивнула. Роман склонился над ним, пощупал пульс. Когда он выпрямился лицо его было бледным.

– Походу дела он умер, – сказал Роман растеряно.

Акари громко рассмеялась в ответ, странным, булькающим смехом.

– Так, – он сходил к холодильнику, принёс Акари пакет с замороженными овощами и заставил прижать к гематоме на лице.

– Так, – повторил он, присаживаясь на корточки перед нами обеими.