История Нью-Йорка

О том, как капитан Хендрик Гудзон, путешествуя в поисках Северо-Западного прохода, открыл знаменитую Нью-Йоркскую бухту, а также большую реку Мохеган, и о том, как он был великолепно награжден щедрыми Высокомощными Господами в навеки памятный год от рождения Христова 1609, марта 25-го дня ст. ст.), в прекрасное субботнее утро, когда веселый Феб, только что умывший свое лицо нежной росой и весенними ливнями, выглядывал из светлых окон востока с еще более, чем обычно, сияющим видом, «этот достойный и безвозвратно исчезнувший исследователь, капитан Генри Гудзон[139] пустился в путь из Голландии на прочном корабле Огилви[140] называет его фрегатом, называвшемся «Полумесяц», имея от голландской «Ост-индской компании» предписание отыскать Северо-Западный проход в Китай.

Об этом знаменитом путешествии сохранился до нашего времени рассказ, написанный с краткостью настоящего судового журнала Робертом Джуэтом[141] из Лайм-Хауза, судовым штурманом, который был избран историком этого путешествия, отчасти ввиду его незаурядных литературных талантов, но главным образом, как мне сообщили из верных источников, потому, что он был земляком и школьным товарищем великого Гудзона, вместе с которым часто убегал с занятий и пускал кораблики из щепы, когда был мальчишкой. Я имею, впрочем, возможность восполнить пробелы в записях господина Джуэта с помощью некоторых документов, переданных мне весьма почтенными голландскими семействами, а также с помощью различных семейных преданий, дошедших от моего прапрадедушки, который принимал участие в экспедиции в качестве юнги.

Судя по тому, что мне удалось узнать, во время этого путешествия произошло очень мало событий, достойных быть отмеченными; и я чрезвычайно огорчен, что мне приходится в своем труде ограничиться простым упоминанием о столь знаменитой экспедиции… О! Если бы я обладал преимуществами самого достоверного писателя древности, Аполлония Родосского,[142] который в своем рассказе о прославленном плавании аргонавтов имеет к своим услугам всю мифологию и возводит Язона и его товарищей в ранг героев и полубогов, хотя весь мир знает, что они были просто шайкой овцекрадов, пустившейся в грабительскую экспедицию… Или же если бы я мог, подобно господину Гомеру и господину Вергилию, оживлять мой рассказ, вводя в него великанов и листригонов,[143] изредка развлекать наших честных моряков концертом сирен и наяд, а время от времени – редкостным зрелищем почтенного старого Нептуна и его флотилии резвых корсаров. Но, увы! давно миновали те добрые старые времена, когда проказливые божества самолично спускались на наш земной шар и подшучивали над его изумленными жителями. Нептун объявил эмбарго в своих владениях, и смелые тритоны, подобно списанным с кораблей матросам, остались без работы, если только старый Харон не пожалел их и не взял к себе на службу, чтобы они дули в свои раковины и трудились у него паромщиками. Во всяком случае, о них не упоминал ни один из наших современных мореплавателей, которые не реже своих древних предшественников встречаются с чудесами; ничего не сообщалось о них и в самой обстоятельной и достоверной морской летописи, «Нью-Йоркской газете», издаваемой Соломоном Лэнгом. В наше вырождающееся время не часто случается видеть Кастора и Поллукса, эти пылающие метеоры, что сверкают в бурю на мачтах кораблей; зловещий морской призрак – Летучий Голландец,[144] этот мрачный символ смерти, внушающий ужас всем опытным морякам, лишь изредка встречается теперь почтенным капитанам!