История Мираксздания

При этом, иронично, но именно Троценко погасил за Полонского большинство долгов «Potoka/Миракса» перед налоговой – а это был ни много ни мало миллиард рублей.

«Дело в том, – писал я Гринго, – что ПСЮ и Темников года с 2009-го стали почему-то считать всю выручку «Миракса» чистой прибылью, а налоги и обязательства перед банками как-нибудь сами собой разрулятся».

Был и еще один важный нюанс взаимоотношений Полонского и Троценко: в марте 2011-го за «Башню Федерация» перед Сбербанком по кредиту на достройку поручился лично Роман Троценко. У него с Кучером была договоренность: он выступает поручителем, а ПСЮ обслуживает кредит, достраивает башню и отдает Троценко 25 % акций кипрской компании Neswick (активы Полонского в Мираксе). Кучер эту договоренность сорвал, в очередной раз швырнув очередного партнера. На этот раз он поступил так ради заключения сделки с Алякиным… которого, по иронии, тоже вскорости кинул.

И тем самым окончательно себя закопал: судя по всему, именно Алякин, уязвленный поведением Полонского, заказал на него уголовное дело.

Кроме того, Гринго напомнил об интересе Троценко к киевскому объекту, «Миракс Плаза». Фирма Романа еще в 2009 году хотела приобрести этот объект, но в итоге украинские власти стали требовать снести недострой, так как выяснилось, что договор аренды земельного участка был заключен с нарушениями.

В этом же письме, рассуждая о том, как Ротенберги при содействии «ФЦСР» Иванова перехватили у обанкротившегося Полонского «Кутузовскую милю», Гринго впервые предложил поговорить по видеосвязи.

Это немного удивило. То есть я уже давно собирался предложить созвониться в том же «Зуме», но откладывал этот момент, полагая, что, если общаюсь с приспешником Полонского, он ни за что не согласится светить лицом, и на этом наше общение закончится. Но Гринго сам инициировал видеосвязь, и я легко согласился.

В назначенный час я набрал ему в «Зуме», и несколько секунд спустя на экране появился парень лет двадцати пяти на вид, худощавый, с легкой щетиной на лице и в ярко-красной футболке.

– Вечер добрый, Максим, – сказал он. – Рад наконец повидаться с тобой… хоть так!

Говор у Гринго был специфический, юг России или Украина, как мне показалось.

– И тебе привет. Взаимно рад.

– Готовишь что-нибудь новое? – спросил Гринго, потирая висок рукой. – Черновик какой-то… Или уже на чистовик выходишь?

– Пока в процессе, – туманно ответил я. – Сейчас как раз собираю материалы по 2013 году. Забавные факты открываются. Например, я и забыл, что в феврале 2013-го зарегистрированная на Кипре компания «Бокмер Венчурс Лимитед» подала иск в Арбитражный суд Москвы на возмещение долгов в 47 миллионов долларов. Причем, что интересно, они хотели либо деньги, либо площади в «Башне Федерация».

– Все хотели Федерацию, – усмехнулся Гринго. – В 2013-м вообще много чего случилось. Чего только история с Темниковым и «Полларс» стоит.

Я закивал.

В мае 2013-го возбудили уголовное дело в отношении Темникова в связи с возведением бизнес-центра «Pollars» на том месте, где должен был быть построен реабилитационный центр для инвалидов.

Бизнес-центр возводил не сам «Миракс», а его дочерние структуры «Строймонтаж» и «Ленстроймонтаж». «Pollars» сдали в эксплуатацию в 2006 году, но вот что интересно: согласно распоряжению московского правительства от какого-то там мая 2005 года, земельный участок, на котором построили «Pollars», был выделен под центр социальной и физической реабилитации инвалидов по слуху. Это все было принято в рамках тогдашней московской программы «Спорт-Москва». Центр планировали возвести на месте старого стадиона «Труд», участок под которым получила в долгосрочную аренду общественная организация «Российский спортивный союз глухих». Здание, подземная стоянка на 179 мест – все это должно было отойти к ним и использоваться для реабилитации инвалидов. Но тут в дело вступил Темников. Сначала доля «РССГ» сократилась до 30 %, а потом по заключенному в 2006 году допсоглашению «Мираксу» отошли 95,5 % площади здания. Ну и как вишенка на торте – «Pollars»-то вводили в эксплуатацию под видом центра реабилитации, но, вероятно, никто не знал об этом, кроме ПСЮ и Темникова.

– Думаешь, он сам сподобился? – спросил Гринго.

– Думаю, навряд ли, – поразмыслив, ответил я. – В 2006 году провернуть такое без согласия ПСЮ… не очень в это верю. Впрочем, дело до суда так и не дошло, поэтому малоинтересно… Просто иллюстрация очередного усвоенного российским бизнесом «правила игры»: обязательно заручись прокурорской благосклонностью, чтобы доползти от точки удачной аферы до наступления срока давности.

– Но умолчать же о нем нельзя, – заметил Гринго. – Это же инвалиды. Это… просто… мерзко.

Я смотрел на него, изучал его, пытался увидеть фальшь… и пока что не мог. Я не великий психолог, не могу за две минуты прочитать человека от и до, но Гринго показался мне искренним.

– Ты же не имел к этому отношения? – спросил мой собеседник внезапно, пристально глядя на меня.

– К чему?

– К строительству «Полларс-центра».