История Бледной Моли

По сути, мне повезло отделаться сущей ерундой. Глаза я открыть не могу из-за гноя. Но стоит его вычистить и приложить примочки, пропитанные целебным отваром, все пройдет. Девочкам же пришлось намного хуже. У Викки сломана рука, у Глории несколько ребер. Тиара лишилась передних зубов, ее встреча со столом навсегда останется у нее в памяти. Парватти получила те самые иглы себе же под ногти. А вот Люсинда ощутила всю прелесть сотрясения мозга. Да, жалости во мне нет ни капли.

Я с огромным усилием поборола желание потереть веки. Прикоснувшись – сделаю хуже. Сколько заразы на моих грязных руках, думать не хочется. Все эти пять дней заточения ко мне относились как к собаке. Из еды – объедки со стола воспитанниц, помыться и даже умыться позволено не было.

Масштаб катастрофы в глазах директрисы просто неимоверен. Подпорчен ее товар – пансионерки. Тех, кого еще можно привести в надлежащий вид, – приведут, а вот миловидная Тиара без передних зубов теперь наверняка останется без покровителя.

Меня бы наказали намного строже, если бы поверили словам девочек. Чтобы Бледная Моль могла в одиночку покалечить пятерых воспитанниц, ей как минимум должны были дать в руки кинжал. И в этом есть свой плюс. Никто не станет ожидать от Моли удара и тем более того, что она может дать отпор.

Дверь моей камеры противно заскрежетала, послышался щелчок отворяемого замка и чьи-то легкие шаги.

Я не стала оборачиваться к посетителю, все равно не увижу, а все, что он хочет сказать, – скажет моей спине.

– Инари, деточка… – мягкий обволакивающий, давно забытый голос.

Неужели уши обманывают? Откуда она здесь?

– Матушка Гелла? – прохрипела, все еще не веря неожиданному счастью.

Я не успела повернуться, как меня уже обнимали теплые руки названой матушки.

– Откуда? Как вы оказались здесь? – Я не скрывала своих слез и нежно прижималась к женщине.

Пять лет назад матушка Гелла покинула пансионат. Она входила в число нянек и гувернанток, приставленных к нам, малюткам, на окраине поместья. Но вместе с моим переводом в главное здание перевелась и она. Преподавая мне и моим одногодкам азы грамоты и письма, сердечная женщина занималась со мной дополнительно по всем предметам, позволяя обогнать сверстниц.

Именно матушка Гелла первое время собственноручно красила мои волосы, смазывала мое тело въедливыми мазями и обесцвечивала губы.

В последний год, который мы провели вместе, она обучила меня премудростям наложения грима. Как же бесилась сестра Антония, когда на ее уроках мастерства маскировки ни одно косметическое средство не брало меня. Цвет кожи не выравнивался, а даже наоборот, все смотрелось рваными ранами или лишайными пятнами. Единственное, что поддавалось ее рукам, – это мои волосы. Ох, и оторвалась она на них! Я всерьез опасалась, что останусь с соломой на голове или вообще облысею.

Но опасения сошли на нет, названая матушка вместе с мазями передавала мне все необходимые лечебные маски.

Возможно, кому-то покажется странным: откуда у пансионерки косметические и многие другие средства. Нет ничего проще для того, кто проработал многие годы в Ордене Магнолии, передать все через друзей. Что матушка Гелла и делала – через прачку, кухарку и конюха мне доставались снадобья. У последнего я, кстати, и натиралась всеми снадобьями раз в месяц.

Тогда, пять лет назад, матушка покидала пансионат с тревогой в сердце, сказав, что сильно заболела ее близкая подруга. Но, даже присматривая и ухаживая за ней, она не забывала обо мне.

Я и представить не могла, насколько скучала по ней! Мне, бастарду, никогда не знавшему любви и ласки настоящих родителей, была подарена Небесами любовь этой женщины. Двенадцать счастливых и радостных лет, несмотря на детскую жестокость. У меня была она – сестра Гелла, и все прочее меркло на ее фоне. Она вернулась, когда я уже опустила руки. Может, это знак, что еще рано сдаваться?..

– Вы вернулись… насовсем? – задала вопрос, который мучил меня.

Матушка долго не отвечала, я начала беспокоиться.

– Да, мое сокровище, – наконец произнесла она.

– Господь услышал мои молитвы, – выдохнула я и вновь прижалась к женщине.

Слезы счастья катились по щекам. Это просто невероятно! Она останется со мной!

– Не плачь, моя хорошая, не плачь, – касаясь моего подбородка, шептала матушка. – Что это?

В этот момент она провела пальцами по моим глазам.

– Инари? Немедленно к лекарю!

Схватила меня за руку и потащила к выходу. Словно кукла, я плелась следом, потому что сил нормально передвигаться не было. Я переоценила свои возможности и зря столько дней провела, сидя на кровати. Организм истощен, да и нервы на пределе.

Сознание ускользало. Последнее, что уловил мой слух, – вскрик директрисы. Или это развлечение больного мозга?

Одна из гостиных пансионата

– Прекратите! – твердым тоном потребовал мужчина.

– Не могу! Вы же ее видели! Что они с ней сделали?

– Она поправится, в пансионате не место слабым.

– Не место слабым?! – процедил сквозь зубы молодой человек.