История авиации 2000 01

Несмотря на то, что прапорщик Сук считался одним из наиболее опытных пилотов, избежать аварий не удавалось и ему. Причина заключалась в изношенности матчасти и особенно моторов, вырабатывавших все мыслимые и немыслимые сроки. 30 января, выполняя на своем «Ньюпоре» разведку по маршруту Брэцку-Кэюцы-Вазаргел, Григорий, уже возвращаясь, вынужден был, из-за внезапного отказа двигателя, повернуть к аэродрому Бакэу. Летное поле не было расчищено от снега, и на пробеге самолет скапотировал, в результате чего «малыш» оказался сильно поврежден, но его пилот практически не пострадал 5*.

В первой декаде февраля 1917 г. погода испортилась окончательно и все полеты были прекращены, да и в последующие дни просветы случались редко, что и объясняет тот факт, что в последний месяц зимы Григорий выполнил лишь четыре полета.

Март оказался куда более богатым на события. Улучшение погоды тут же вызвало активизацию авиации обеих сторон и 9-й истребительный авиаотряд получил приказ закрыть от вражеских разведчиков район Бакэу-Комэнешти-Асэу-Тыргу-Окна-Хержа-Майонешти, куда перебрасывались подкрепления. Выполняя 7 марта патрульный (сторожевой, как тогда называли) полет на высоте 3800 м, Григорий обнаружил вражеский биплан, но догнать его не смог. Следующий вылет, состоявшийся 9 марта, прошел безрезультатно, а 13-го произошла долгожданная встреча.

В тот день "Моран-N» (зав. №742), который пилотировал прапорщик Сук, находился на высоте 4600 м, кружа над все тем же районом. Видимость была превосходная, и разведывательный «Бранденбург», шедший примерно на тысячу метров ниже, Григорий заметил издалека. Пропустив его под собой, он толкнул ручку истребителя и пошел в атаку. Хотя к этому времени «Мораны» считались уже устаревшими «скаутами», но чего-чего, а пикировать они могли превосходно, разгоняясь до очень высоких (по меркам того времени, естественно) скоростей. С дистанции примерно 300 м русский пилот открыл огонь и продолжал непрерывно стрелять, пока самолеты не сблизились на дистанцию 20 м. Австрийский летнаб запоздало попытался отразить этот бросок, но отстреливался очень недолго (видимо, пули «Виккерса» повредили его пулемет).

Промчавшись под поврежденным самолетом противника, который неуклюже разворачивался со снижением на запад. Григорий, используя высокую скорость, набранную на пикировании, развернулся и, отрезая путь к отступлению, пошел в атаку на встречно пересекающихся курсах. На это раз пулеметная очередь, видимо, угодила в двигатель биплана и тот быстро начал снижаться. Развернувшись вторично, будущий ас не смог обнаружить неприятеля и вскоре возвратился на свой аэродром.

Окончательную ясность в этот эпизод внесло коммюнике Румынского Генерального штаба. в котором указывалось, что 13 марта 1917 г. после боя с русским истребителем в расположении румынских войск в районе реки Быстица (в 15 км севернее Бакэу) приземлился разведчик -Бранденбург»С.1 (борт №67.24) из состава 40-й авиароты (40 Flik). Летчик – капрал Кенеди (Kenedy) и наблюдатель – лейтенант Дуллер (Duller) взяты в плен.

Из письма домой от 25 марта:

«Милая, дорогая мамочка! Ты у меня ангел и спасибо тебе за заботу и ласку. Обо мне много не думай, больше береги себя, а я сам о себе забочусь и, поверь, все необходимое у меня есть. Наш отряд уже вступил в напряженную весеннюю работу, бои в воздухе, чуть не каждый день. Аппарату меня теперь новый, типа «Моран», скорость – 186 километров в час, немцев догоняет прекрасно – и по скорости, и по высоте. Пулемет на нем «Виккерс» – через винт. С одним немцем подрался отлично и все-таки сбил. Дело свое я люблю, в бой вступаю со светлой душой, но далеко не загадываю. Кто знает, если жив буду, вероятно, останусь на военной службе, – очень уж меня втянуло. А нелетучим я не могу быть, как ворона без хвоста. У нас уже совершенная весна, сухо и зеленеет. Да и у вас в России дела новые, «весенние-. Дай Бог! завтра улетаю на ближнюю нашу стоянку в горы, там весна в полном разгаре, и такой чудный воздух. Будь спокойна, моя милая мамочка!»

26 марта авиаотряд сменил место дислокации, перебазировавшись на аэродром Брозешти, откуда продолжил свою работу. К концу марта поврежденный 30 января «Ньюпор» был отремонтирован и в апреле прапорщик Сук вновь неоднократно поднимался на нем в небо.

Почувствовав противодействие русских истребителей, австрийцы с удвоенной энергией старались пробиться в прикрываемый район. Вражеские разведчики все чаще получали прикрытие, в задачу которого входило любой ценой проложить дорогу «фотографам». Цена за это временами была очень высокой.