Истории замка Айюэбао

Дни ожидания она предпочитала проводить в уединении в своём офисе, поглаживая книги — тоненькие и пухлые, простенькие и в красивых переплётах. Бывшие возлюбленные, хоть с ними и не удалось дожить до седых волос, несмотря на свою ненадёжность, оставили ей что-то на память, к примеру, страсть к чтению и ночную бессонницу. Каждая книга — как шкатулка с призраками внутри: стоит её открыть, и на волю вырывается нечто поразительное. Она помнила, как познакомилась с каждым: в памяти поочерёдно возникали их лица. Её первый мужчина, Хромой, был первопроходцем, и пусть ходьба не была его сильной стороной, но небольшими шагами он смог пройти с ней бок о бок довольно длинный участок пути. Равнодушный Тощий больше всего впечатлял своим мощным телом и деспотичным характером: он не терпел, когда ему перечили. Она до сих пор помнила даже чудные стихи, которые сочинял тот странный длинноволосый субъект. Употреблённое им слово «громада» относилось явно не к её росту и весу. Долго размышляя над этим словом, она пришла к выводу, что оно указывало на её значимость и таланты. Что касается фразы «благоухание этого города», то ею, возможно, он хотел подчеркнуть, откуда она родом: в этой метафоре сквозило чувство гордости от принадлежности данному городу. Вздохнув, она подумала, как было бы хорошо, если бы этот юноша при всей своей абсурдности и горячности был чуть посерьёзнее. Также она вспомнила пожилого профессора, который, опираясь на посох, несколько раз приходил в магазин. В его янтарных глазах, в его жалком взгляде она разглядела искренность и желание. Ах, ну и люди, ну и времена! Они дружно идут навстречу запоздалому веселью и ищут секрет счастья, не выбирая времени и ни о чём другом не заботясь. Ко всему прочему, она считала, что последний появившийся в её жизни мужчина — Чуньюй Баоцэ — сосредоточил в себе всё мужское обаяние и лучшие мужские качества, включая сдержанность, решительность, загадочность и искренность, а также ничем не замутнённую душевную чистоту, а ведь последнее — вообще на вес золота. Она доверяла своим чувствам и была убеждена, что душевная чистота — врождённое свойство, которое не зависит от количества сексуальных партнёров; это самый ценный подарок, который только можно преподнести второй половинке. Она была на седьмом небе от счастья. Что означало для неё это знакомство, было понятно без слов.

Однако, к её огорчению, мужчина будто испарился. Опять прошло больше десяти дней, и вот, когда она не находила себе места от беспокойства, он наконец появился. На сей раз он сменил замасленную форму механика на европейский костюм, и его вид, преисполненный величия, резко контрастировал с прежним обликом. Когда он поднялся на второй этаж, уже стемнело. Едва он успел повернуться, закрыв лестничную дверь, как она упала в его объятия. Водя рукой по его жёсткой щетине, она склонила голову и наслаждалась прикосновениями его больших тяжёлых рук, гладящих её по голове. Вдруг он с глухим стуком отбросил свой портфель. Этот звук, словно выстрел сигнального пистолета, мигом её взбудоражил. Не тратя времени на разговоры, они сжимали друг друга в объятиях и изредка вздыхали. Он успокоился первым.

— Я так давно вас не видела, — сказала она, — дайте-ка я угадаю, где вы были.

— Не нужно, всё равно не угадаешь.

Он спросил, всё ли было спокойно в эти дни в магазине. Она кивнула:

— Не считая нескольких докучливых стариков, остальные посетители вели себя нормально.

Он принял из её рук чашку кофе и отпил глоток.

— Старые книжники — это особая категория, они исключение. А вот со всяким мелким хулиганьём нечего церемониться.

Наконец она получила подтверждение одной из своих догадок: в своё длительное отсутствие он занимался той кучкой поэтов, отваживая их от магазина и в результате положив конец фарсу, который они разыгрывали.

— Теперь мне ни капельки не страшно, — сказала она.

— Мм, ну вот и отлично. Но проблемы ещё будут. Скажу прямо, если не возражаешь: ты будешь вредить обществу ещё как минимум десять лет.

Он говорил спокойным тоном, и было не похоже, что он шутил. Она ощутила обиду и почувствовала себя невинной жертвой.

— Что же мне делать? — проговорила она со слезами.

Вставая, он ответил:

— Если хочешь, перебирайся работать ко мне. В замке Айюэбао как раз требуется управляющий, который руководил бы всеми хозяйственными делами. А здесь пусть заведует начальница смены.

Она немедленно согласилась. Однако Чуньюй Баоцэ сказал, чтобы она хотя бы неделю подумала над этим предложением, ведь выбор ей предстоит сделать очень серьёзный, нужно как следует всё обдумать и взвесить.

— Я пока ещё в состоянии жевать пищу, — сказал он, раскрывая рот и демонстрируя ей два ряда ровных, с небольшим наклоном внутрь, зубов.

Она хохотала до слёз.

— Вы здоровый и крепкий, как молодой бычок, — сказала она.

— Но этого недостаточно. Должен сообщить, что я умею скрывать свои самые неприглядные стороны, но рано или поздно они обнаружатся. У меня есть довольно досадный недуг, который обостряется в среднем раз в год, и очередной его приступ, вероятно, сильно напугает тебя.