Истории одной ночи

– Там девочка тонет, – выдохнул здоровяк, и Алексей помчался с ним к реке.

Девочку, лет шести, вытянуть, слава Богу, удалось. Мужчина взял её на руки и понёс к деду Матвею.

– От ты непослушница, ну чего ты там опять лазишь, – заворчал дядя Митя, завидев ребёнка. Затем быстро стянул с неё мокрую одежду, уложил на кровать и давай растирать её своей водкой. Вскоре та стала приходить в себя.

– Ну, чего стоишь как истукан! – крикнул дед на мужика. Иди дров нарубай, первый раз что ли!

Алексей как-то даже вздрогнул: «Не в первый раз – в который же?» – подумал он и отпрянул к стене.

– Да ты сядь, – предложил дед и с заботливой улыбкой продолжил:

– Главное ничего не бойся и ни на что не реагируй.

От улыбки деда стало спокойнее. И вовремя, потому что дальше пошли события тяжёлые и с трудом укладывающиеся в сознание.

Дед Матвей накрыл девочку одеялом, сел рядом на стул и начал читать вслух какую-то книжку. С первых звуков Алексею показалось, что это не иначе как древние заклинания. И неспроста. С ребёнком стало происходить нечто невероятное! То краснея, то бледнея, мучаясь в бреду, в поту, она стонала, плакала, периодически успокаиваясь и засыпая, и снова просыпаясь. Дед читал обыденно, словно поваренную книгу, лишь один раз махнул Алексею рукой – мол, сиди тихо!

В какой-то момент показалось, что всё уже закончилось: ребёнок успокоился и лежал с закрытыми глазками, но дед не спешил останавливаться. Вдруг это ангельское создание с волосами цвета солнца резко поднялось на кровати и превратилось в кареглазую бестию, уставясь на дядю Митю зловещим взглядом:

– Что ещё скажешь?! – прошипело нечто устами ребёнка.

Дед как ни в чём не бывало продолжал читать.

И всё понеслось по новому кругу: бред, крики, стенания, судороги… Уже казалось, этому не будет конца, и тут всё враз стихло, ребёнок задышал ровно и уснул.

– Баста! – заключил дед Матвей и глубоко вздохнул. – Ляксей, выйди глянь, что там боец делает, – поднял он глаза на Лёшу и опять улыбнулся.

Ошарашенный, если не сказать больше, едва отдавая себе отчет в происходящем, Алексей послушно вышел во двор. Здоровяк колол дрова, как машина. Лицо красное, а руки, ожесточённо сжимавшие топорище, от напряжения бескровны. Всё еще находясь в состоянии грогги, Алексей встал рядом и машинально спросил:

– А вы кто?

Тот перевёл дух и вытер пот со лба.

– Неважно кто, слушай дядя Митю. Пойду, пора мне, – пробурчал себе под нос незнакомец, вонзил топор в колоду и ушёл. Алексей так и остался стоять во дворе.

– Ну, где ты пропал-то, – выглянул дед, – мы тут уже с ума сходим!

Видимо, он имел в виду игры с ребёнком: из избы доносился заливистый детский смех.

– Иди к нам, чайку с брусникой попьём.

Растерянный Алексей, так и быть, пошёл внутрь. Девочка, которую, как оказалось, зовут Настя, уже сидела за столом и как ни в чём не бывало пила с дедом чай. На столе стоял самовар, чашки с дымящимся чаем, тарелка с брусникой и баранки. Довольный дядя Митя смеялся и заигрывал ребёнка: а кто с большим хрустом съест баранку, а кто ложку с вареньем вылижет так, чтоб ярче блестела… Алексей прямо застыл на месте – так умилительна была эта картина, дед явно пребывал на седьмом небе от счастья: наверное, всегда мечтал о внучке.

– Садись с нами! – в который раз потребовал дядя Митя. Глаза его лучились.

После чаепития дед скомандовал:

– Ладно, Ляксей, нам пора. Сегодня новенькие пришли. Пойдёшь с нами: со мной и козявкой, – озорно взглянул он на Настеньку.

– Я не козявка, деда, – завизжал ребёнок.

– Тогда малявка, – продолжал настаивать дед.

– И не малявка! Я Настенька.

– Ой, моя хорошая, ну, пойдём собираться. Ты с нами, да? – обратился он уже к Алексею

– Ну, конечно, дядь Мить, – вымолвил Алексей, не зная, что сказать.

Через пять минут вся компания уже шагала по улице.

Вскоре зашли в какой-то дом. Там оказались люди, очень бледные, и было их человек десять, наверное. Сидя напротив деда на диване, они внимательно слушали, не сводя с него глаз. Настя же, усевшись рядом с Алексеем, не уставала нашёптывать ему:

– Не бойся, всё хорошо, тут тебя никто не обидит.

Не на шутку напуганный, ничего не понимающий Алексей лишь послушно кивал.

Затем они пошли в другую избу, и началось то же самое.

Возвращались домой уже за полночь. Горели звёзды, освещая путь, скрипел снег под ногами, – втроём было весело.

Переночевали у дяди Мити. А утром всех разбудил крик петуха.

– Фу, бестия! – проворчал дед.

Петух, вроде, сник, все стали засыпать, потом снова: кукареку-у-у.

Дед Матвей, недовольно кряхтя, перевернулся на другой бок.

Дрёму прорезал третий крик.

– Да заткнешься ты когда-нибудь или нет! – крикнул дед в сердцах.

– Дядь Мить, тише, ребёнка разбудишь! – не выдержал Алексей.

– Да нет уже. Ушла она.

– Куда ушла? Как ушла? – аж подскочил Алексей на кровати.

– Да не важно… спи, – послышался тяжёлый вздох. – Не придёт ко мне больше моя козявка… ну ладно, всё когда-то заканчивается.

И тут, совсем не кстати, раздался четвёртый крик петуха.

– Ляксей! Ты суп из петуха любишь? – дед вскочил в штаны и бросился за петухом.