Истории о Триаде

Для меня была кардинальная разница Анриты и Риты с мантрой и без мантры. Я испытала какую-то гамму разнообразных эмоций. В начале в Анрите мантра звучала как некий выходящий негатив, грубо, было ощущение, что я очищаюсь. И мне это нравилось, я даже думала, что вся практика так пройдет. А потом, в какой-то момент, это звучание как-то сменилось на такое более мужское, сексуальное, вожделеющее, как будто мужчина меня хочет.: «О, Ира!». Потом перешло в более радостное, словно это уже от меня произносится. А потом уже было ощущение какого-то перерождения, я ощутила себя маленькой и как будто меня уже зовет меня моя мама, потом словно меня зовут мои друзья…

Комментарий Вадима Запорожцева: Все наши события детства и юности связанны с нашим именем. Хвалил ли нас кто-то, ругал ли. Все это как веревки навивается на столб нашего имени. Дернув за этот столб вы все вытаскиваете. Самая мощнейшая мантра – это мантра нашего имени!

Анастасия

Когда начали в Анрите произносить свое имя, оно у меня воспринималось не как имя. Словно я произношу слова какие-то, как будто глумлюсь над кем-то. Это было не имя, что-то такое с гомерическим смехом… достаточно быстро это все ушло в Риту. И в Рите у меня произносилось имя распевно, движения были плавными, при этом двигаешься так, что тебя никто не задевает, ни ты никого не задеваешь. У меня возникла такая картина, что я нахожусь в эпицентре каких-то народных гуляний, когда поют одну песню многоголосьем с разными интонациями. Это действительно было очень красиво! Как говорят, что песня – это душа народа, вот там это так и звучало! Я никогда не чувствовала такой связи с корнями своими, как в этот раз, я почувствовала какое у меня красивое русское имя.

Потом я сменила ритм на более быстрый и все сложилось в четырехстрофную мантру, оно ожило четырьмя строками в определенном ритме. Перестало быть именем, но было мной. Во время этого, когда была эта часть практики, было ощущение кроме того, что мы едины, что мы каждый еще и сам по себе, и этим звучанием добавляем свой окрас, и эта целостность светится своими преломлениями.

Юля

Чем больше я произносила свое имя, тем больше шла волна радости изнутри, она стала раскачивать мое тело и через какое-то время, мантра моего имени стала тождественна фразе «Да буду я всегда». Это радостное ощущение наполняло меня.  По поводу разотождествления. Я открыла глаза и посмотрела на людей, с которыми я учусь уже полгода, как будто у меня разошлись представления о людях. Я четко увидела, где есть мои представления, а где реальные люди, о которых я и понятия не имею кто они.

Елена

Это практика показалась мне очень веселой, многократно у меня возникал смех и даже во время отдыха после практики приходилось бороться со смехом. Раз за разом повторяя свое имя, я ловила себя на моментах, когда я произношу уже не свое имя (а видимо кого-то рядом), а также что я путаю слоги местами. Также возникло ощущение отсутствия значения, как будто это просто какая-то мелодия типа «ля-ля-ля». От множества имен произносимых вокруг, все слова сливались в единый звук, и в этой полифонии мне слышались совершенно другие слова: человек, молодец и asta la vista.

Также приходили разные образы: а) как будто это рыбы в стае; б) как будто все мы – поток радиоволн, и в зависимости от того, на какую волну настроиться, такое имя и услышишь, т.е. весь поток – это единая Вселенная, Абсолют, а все – как маленькие электроны, движущиеся в танце по этим волнам.

Во время отдыха «думалась» мысль: обычно мы откликаемся именем или Я. Например, по телефону или за закрытой дверью, когда нас не видно, «кто там – Я» или имя. А маленькие дети долго не говорят о себе «Я», они называют себя по имени, также как другие люди, т.е. воспринимают себя откуда-то как бы извне, и уже потом отождествляются с «Я». Я бросала взгляд на кого-то рядом и понимала, что не понятно, как зовут этого человека.

Александр

Было достаточно интересно сочетать произношение собственного имени и Анриту. Все равно, как только что-то начинало приобретать ритмичность, либо произношение, либо движение – ритмичность тут же наступала везде. И наоборот, как только хоть одна из частей практики снова начинала быть «Анрита» - то и вторая часть следовала за ней. Получалось, что все находиться в довольно жесткой связи и двигаться ритмично, а имя произносить неритмично – очень тяжело. И по моим наблюдениям, перекос был в сторону произношения. Начинаешь ритмично произносить имя, и движения перестраиваются таким образом, чтобы следовать ему в такт. Как только меняюсь произношение, сбивалась и амплитуда движений.

В конце практики – уже привычный «бонус» в виде приятного ощущения в районе солнечного сплетения и полной отрешенности от всего.

Елена