Истории мёртвой зимы

— О, это сейчас в тренде, — не преминула вставить свои «пять копеек» Настя. — Фильм как бы шагает в зал, разрушая четвёртую стену, и, ломая границы между жанрами, создаёт эффект полного погружения.

Однако в следующее мгновения у молодых людей напрочь пропала охота вести искусствоведческие разговоры, ведь вошедший с размаху погрузил свою импровизированную биту в голову лысеющего мужчины. В сторону напомаженных девушек брызнула кровь и кусочки мозга, в ответ последовали истошные крики. Дядька с раскроенным черепом сполз на пол, вторым резким ударом лисёнок отправил к нему его спутницу.

Зрители повскакивали со своих мест, но не решились ринуться к выходу, потому что убийца уверенно преградил им дорогу. Одна из девушек, всё так же продолжая взвизгивать, начала снимать происходящее на телефон, будто камера и всё происходящее на экране, как-то могли оградить её от творившегося в реальности кошмара. Тем временем, лисёнок, не встречая должного сопротивления, с размаху вырубил ещё пару человек. На этот раз удары пришлись наискось, вдавливая внутрь головы проломленные височные кости. Второй оказался не точным, но настолько сильным, что, сорвав с бедолаги кусок волос вместе с кожей, частично скальпировал его и обнажил беловатый череп.

Желая защититься стулом, как щитом, высокий длинноволосый парень попытался сбить нападавшего с ног, но сразу же получил удар металлической дубинкой в колено и со стоном упал в темноту зала. Отпихнув стул ногой, лисёнок добил лежащего парой ударов, и уверенно шагнул в сторону оставшихся зрителей.

— Кирилл! Ну сделай же что-нибудь! — нервически закричала Настя, но растерянный парень только смотрел в оцепенении на медленно надвигавшегося синтетического зверя. Собравшись с мыслями, Оля, сама не ожидая от себя такой решимости, вдруг обеими руками схватила окровавленную дубинку нападавшего и повисла на ней всем своим весом.

— Хватайте его вместе! — только успела выкрикнуть она, как тут же была отброшена в сторону какой-то нечеловеческой силой.

Лисёнок неторопливо взял медную стойку двумя лапами, словно примеряясь, как ему будет удобнее и вдруг с размаху вогнал её прямо в грудь замершему у стены Кириллу. Блестящий шар-набалдашник почти полностью вошёл внутрь его тела, проломив и вжав внутрь сразу несколько рёбер. Захрипев, парень съехал по стенке вниз.

Толкая друг друга и запинаясь за перевёрнутые стулья, зрители наконец-то устремились к выходу. Кто-то упал и на него наступили, кто-то оказался уже совсем близко к спасительной двери, но убийца не намеревался никого отпускать. Методично нанося удары в спины убегающих людей, он продолжал ломать позвоночники и черепа.

Когда Оля открыла глаза, она поняла, что не контролирует и почти не чувствует левую руку, которую, похоже, сломала при падении. Корчась от боли, девушка всё-таки нашла в сумочке длинную позолоченную ручку — её гордость — довольно качественную реплику настоящего «Паркера». Она осторожно поднялась на ноги и через полумрак кинозала увидела пушистую фигуру, нависшую над Настей. Та в испуге сжалась в комок в углу у сцены, прямо под экраном, на котором бородатый скандинав ожесточённо метелил битой здоровенную рыбину. Один взмах медной дубинки, ставшей уже по-настоящему кроваво-красной, и голова соперницы превратилась в бесформенное месиво.

В бессильном отчаянии Оля сделала последний рывок и всадила авторучку прямо в центр рыжей холки. Больше сил у неё ни на что не осталось, и она, потеряв равновесие, упала спиной прямо на экран. Мелькание проектора на миг ослепило девушку. Звуки вокруг словно стихли. Только музыка на финальных титрах пробивалась откуда-то издалека. «Всё… Неужели всё?» — подумала Оля. Вместо ответа на фоне гаснущего проектора появилась здоровая мохнатая голова с нашитыми пластиковыми глазами и окровавленной улыбающейся мордой. В лапе лисёнок сжимал поблёскивающий золотом «Паркер». Этот слабый блеск в полумраке — последнее, что увидела и запомнила девушка, потому что через секунду авторучка несколько раз резко вошла в её глазницы.

Глава 22. Осада

в которой майор Захарчук совершает должностное преступление, благодаря чему армия и народ оказываются едины перед лицом общего внешнего врага

Выражая полнейшее непонимание на своём круглом лице, Захарчук снизу вверх уставился на ворвавшегося в отделение бойца. Дежурному, привыкшему к виду щуплых оперов в потёртой гражданке и упитанных начальников-проверяющих в несходящихся на животе кителях, спецназовец казался каким-то великаном.

— Как у вас тут обстановка, майор? — хриплым голосом из-под забрала спросил внезапно вошедший.

— Да, вроде бы… Всё спокойно. Несу дежурство на вверенной… — начал неуверенно мямлить Захарчук, но вдруг осознал, что боец, хоть и формально, но всё-таки нагло нарушает субординацию. — А вы кто такой?

Тем временем боец уже вовсю хозяйничал в отделении. Вытащив из ближайшего кабинета стол, он старательно волочил его к двери.