Истории Эписа. Некромант

Сердце тихо стучало в груди, не поддаваясь волнению. Даже странно. Лишь тихие размеренные удары. Тук-тук. Принято было молиться. В пещере все для этого: небольшой алтарь Всевышнего, сложенный из нескольких камней, с лежащей на нем моей Книгой. Каждый будущий некромант имел право попрощаться с Его Дарами. Тут же алтарь Безмолвной. Чтобы попросить милости и мягкого перехода. Я отвернулась, облокотившись на сырой камень за моей спиной. Какой мягкое название для смерти.

Никто из некромантов не рассказывал о своей инициации. Говорят, что каждому Безмолвная готовит свои испытания. Но я плохо в это верила. Скорее всего они просто не помнили. Вряд ли Безмолвная сохранит тайну перехода в головах людей. Говорили еще, что чем сильнее энергия человека, тем больнее ее лишаться. Волноваться не о чем. Я точно смогу.

Чистое искреннее желание. Без корысти и выгоды. Основной компонент каждого ритуала Безмолвной. Лишь капля сомнений — и все повалиться крахом. Решительность отличала некроманта. Ты можешь колебаться до. Но если уже призвал потоки, дальше идти только до конца. Слуга Безмолвной должен уметь стоять перед любым соблазном. А их было слишком много. Потоки жизни, дающие и отбирающие. Власть. Сила. Пройдя инициацию, мы отдавали свои жизни в руки Безмолвной, навеки сплетая себя клятвами. Поэтому наказание для некроманта, нарушившего ее законы, всегда было лишь одно — смерть.

Прислушалась к себе. Какие сомнения у меня могли быть? Мой сын, рожденный без какой-либо защиты от этого Мира. Что могло быть более искренним, чем желание спасти его? От судьбы пятнадцати человек, навсегда покинувших Мир в страданиях, которые страшно было представить. Разве это был эгоизм? От взгляда на реки крови, от которых даже Исида окрашивалась в красный, которых могло просто не быть. Если бы чудовищ не было. Может быть это — эгоизм?

От полумертвых созданий. Гибридов связи живого и мертвого.

Из моей памяти их было уже никогда не вытащить. Они навсегда застали на обратной стороне век. Под кожей. В каждой капле крови.

Люди со звериными пастями. Волки с человеческими глазами.

Мертвые тела, «улучшенные», наделенные разумом.

Армия уродов, не поддающихся объяснению деления живого и мертвого. Созданная тем, кто мнил себя самим создателем. Чудовище пополняло свое войско всем, что попадалось под руку.

Бесконечная война.

Сложно окончить биться с тем, в чью армию попадешь, стоит только очутиться в его руках. Как оно жило столько лет? Ведь война шла с самого гнева Всевышнего. Поэтому тот определил Рабосов в воины.

И почему все были так уверены, что существуя столетия, Чудовище навсегда покинуло этот Мир?

Вдохнув поглубже, я задержала дыхание. Будто готовясь нырнуть в ледяную воду Исиды. Ты будешь свободен, Крейн. Еще пара минут и ты навсегда избавишься от того, что не принадлежало нам самим. Осколки чужой давно прошедшей жизни, превратившие тебя в убийцу. Только, не ты, мой друг. Столько раз ты спасал меня и перешел черту. Больше ты этого не сделаешь, Эрик.

В этом тоже не было эгоизма.

Тогда почему меня гложет чувство вины?

Может быть от того, что в этот раз Я хотела всех спасти? Получить признание собственной силы. Получить, наконец ее. Почувствовать власть над чужой жизнью.

Хотела стать хоть кем-то.

В этом и был мой эгоизм.

Но разве это плохо — хотеть жить по настоящему? Не быть Валери — Воином Рабосом, вторым сортом, ребенком, выращенным на убой. Женой Осириса Крейна, которую тот вытащил из мусора то ли из жалости, то ли от внутренней извращенности и непокорности общим устоям. Больше никогда не быть сошедшей с ума. Не видеть глаза матери, наполненные ненавистью.

Не слышать к себе обращения по чужому имени, будто меня и не существует вовсе. Исида. Единственное, что кто-либо когда-то любил во мне даже не было частью меня.

Перестать быть дочерью Оливера.

Разве это было не чистое и искреннее желание?

Все, что я хотела оставить из прошлой жизни, все, чего не хотела лишаться, никто не смог бы у меня отнять. Единственное дорогое для меня.

Безмолвная, умоляю.

Пусть я останусь матерью Макса.

Чувства, которых лишался некромант при переходе. Считалось, что именно это давало способность ясно мыслить. Это и убеждало меня еще сильнее. Не чувствовать больше. Из всего того, что происходило со мной от момента рождения, лишь сын был единственным, что хотелось сохранить.

Ведь чтобы спасти его будущее, я была здесь.

Огонь, отбрасывающий тени, потух. Пора. Чьи-то потоки тянули меня за руки к выходу. Мягко, без нажима. Скоро я смогу видеть их. А пока только почувствовала ласковое прикосновение к голой коже. Перерождение. Пожалуй, я буду называть это так.

Поляна, залитая луной. Поэтично. На самом деле я была где-то в другом месте, а это лишь иллюзия. Чтобы казалось, будто мы со Старейшим лишь одни. Скоро исчезнет и он. Так было нужно. Чтобы послушник мог быть спокоен и чист в своих мыслях. Я встала на колени, протягивая вперед руки, повернутые ладонями наверх. Мягкая и ласковая трава под ногами. Я могла поклясться, что почувствовала ее запах. Очень хорошая иллюзия.