Истории Эписа. Некромант

Поздно. Костер, убивающий запах гари, противно режущий обоняние. Энергия Крейна полыхала. Его глаза заволок туман, а по рукам побежали искры. Приготовившись закрывать недалекого Прика, я призвала все потоки обратно. Столько работы утеряно, но если сейчас Крейн не удержится — ему конец. За нападение на одного из Правящих приговор один — уничтожение. Секунда, и вдруг человеческий визг разорвал пространство. Мы все обернулись. Тучное тело Жанны повисло на руке мужа.

— Не зли их, Марсель! Пожалуйста, не надо злить! — страх наполнял коридор, а я почувствовала, как внутри все свернулось.

Слезы на глазах Осирис, лохматые волосы и колени, разбитые о пол от прыжка. Нет, со временем привыкаешь, что люди боятся тебя. Сначала Воин, потом — некромант. Но ведь больше боятся, потому что так принято. Все говорят, что надо бояться, вот и мы. Либо это необоснованный ужас, который передавался из поколения в поколение. Но страх обоснованный, противный и липкий, того, что повторится нечто отвратительное. Вот этот страх сейчас исходил от Жанны, разрывая мне сердце.

— Я очень извиняюсь. Но, кажется, я нашла что-то интересное, — громкий голос Елены заставил нас всех обернуться.

Буря утихла. Эрик потряс головой и посмотрел на меня. Секунда, и мы оба уже были в комнате, где, сидя на кровати, Осирис разглядывала что-то блестящее. Сделав шаг ближе, я потянула поток. Никаких следов жизни, лишь от рук самой Елены. Оно трогало это. Марил посмотрела на детектива.

— Эрик, клянусь, когда мы были здесь в прошлый раз — браслета не было, — вытянув вперед тонкую золотую цепочку, сказала Елена.

В горле тут же пересохло. Я потерла шею, пытаясь успокоить зуд. Крейн подошел ближе и вытянул цепочку из рук девушки. Серые глаза внимательно разглядывали плетение. Коснувшись Книги, Крейн энергией погладил металл, пытаясь найти остатки заклинания.

— Эта побрякушка никогда не принадлежала моей дочери, — подал голос Прик, усмехнувшись, — не знаю, как оно попало сюда.

Было нечем дышать. Не в силах оторвать взгляд от золотой цепочки, я просто попятилась к двери. Что это значит?

— Да, я знаю, Марсель. Это браслет Валери. А значит, убийца был здесь, — Эрик умолк, подняв глаза на меня.

Нежность. Мягким ароматом цветов детектив будто пытался успокоить меня. Нотки горького подозрения были еле заметны. Крейн не думал, что это сделала я. Но сейчас совершенно очевидным стало одно. Он не просто знает, что я здесь. Убийца понимает, что нас связывает с Крейном. Я оставила эту цепочку, как и все остальное, в доме Крейна. Оно было не только здесь. Призванный был вхож в дома Осирис.

Где-то, Бесконечная война

Валери

Вьюга разыгралась не на шутку. Снег крепко завалил вход, но этого я боялась в последнюю очередь. Стекло в деревянной раме на единственном окне тряслось, грозясь вывалиться и запустить рвущийся внутрь землянки мороз. Хорошо затопленная печь обогревала маленькое помещение, но сквозь щели все равно выходило тепло. Поднявшись, я подтянула свою импровизированную лежанку поближе к огню. Жесткий колючий свитер больше на пару размеров помогал согреться. Не хотелось думать, что будет, если стекло все же вылетит.

Опустившись на место, я подтянула шерстяные носки. Эли все лето с ледяным спокойствием и свойственным ей фанатизмом специально учила меня вязать, чтобы хоть как-то подготовить к беспощадным зимним походам. Конечно, мне до ее умелых рук было далеко, но все же получилось. Теперь носки согревали не только ноги, но и напоминали, что я не одна. Подруге повезло. Если честно, я вздохнула с огромным облегчением, когда узнала, что Ра решили вернуть ее домой. Бесконечная война не щадила никого.

Конечно, если и допустимо сравнивать жестокость летних и зимних походов, последние были гораздо хуже. Здесь гибли люди, иногда просто лишившись тепла. Для Воина — худшая смерть. Нас учили, что, лишь погибнув от рук противника, Рабос способен провести через Врата хотя бы одного своего предка. Обмороженные же трупы уже никому не несли никакой пользы. Хотя, как по мне, если ты просто решился идти, не убегая и не отступая — ты уже герой. Втайне надеясь, что Всевышний примет всех нас, я вносила в свою Книгу имена тех, кого навсегда стерли из списков в Доме Рабоса. Конечно, невозможно было знать про всех, но я очень старалась. Иногда даже казалось, что это и есть моя миссия. Она придавала хотя бы какой-то смысл происходящему. Умирать за чужие амбиции совершенно не хотелось. Каждый справлялся со страхом как мог. Кинув в печь еще одно полено, я посильнее укутала ноги.

— Фу, — дверь хлопнула, впуская заваленного снегом Осириса, — еле выгреб все это.