Истории давние и недавние

1. Открытие истока Нила: это река Инд (по которой Александр спустился до океана, с возвращением вдоль берега Персидского залива из ужасной страны рыбоедов, где не было воды и даже скот кормили рыбой, из которой строили и дома).

Доказательство: Нил и Инд — единственные две реки, которые кишат крокодилами (вдобавок берега обеих рек поросли лотосами).

Кстати, древние утверждали, что египетские женщины публично проституировались крокодилам!

2. Каспийское море: все моря — заливы Океана, и Каспийское (Гирканское) тоже соединяется — с Индийским океаном (северо-восточный угол Каспийского моря продолжается до Бенгальского залива Индийского океана). Потому Александр и не пошёл в Китай, а свернул на юг — он считал, что от Китая его отделяет непреодолимое море.

3. Александр переплывал на кораблях реку Оксус, ныне это Аму-Дарья. Куда же она впадает? Он утверждал, что эта река с Севера впадает в Меотийское озеро (т. е. Азовское море), где она называется Танаис (т. е. Дон). Пересечение с Каспийским проливом его волновало столь же мало, как и пересечение Индом/Нилом Индийского океана.

Хитрости Александра не было границ: он велел своим плотникам построить отряд деревянных «слонов», а оставляя свои лагеря в Индии, он строил огромные «кровати для воинов» и «стойла для лошадей и для слонов», чтобы запугать индусов, преследовавших его армию по следам. Они и в самом деле боялись, и чаще всего уступали без боя. Не уступила, правда, царица амазонок (по одной из версий страна амазонок была там, где теперь Чечня; по другой — к западу от Аджарии, вдоль южного берега Черного (Эвксинского) моря). Зачинаемых на пограничных холмах детей они отдавали отцам, если рождались мальчики, изуродовав им руки и ноги, чтобы они не могли воевать. Девочкам выжигали грудь (отсюда и название: «а-мастон», т. е. безгрудые), чтобы ловчее стрелять из лука.

Охота на змей

В Сапутинском заповеднике (Дальний Восток) я жил неделю (в домике, построенном президентом АН СССР B.Л. Комаровым так, чтобы каждая доска или бревно были из дерева новой породы — в Сихоте-Алине такое возможно) и работал коллектором, собирая для местного биолога Ю. Короткова змей-щитомордников. Этот смертельно ядовитый щитомордник убивает только с третьего укуса (яд накапливается в печени жертвы в течение всей жизни, так что можно позволить себе быть укушенным лишь дважды).

Мне выдали шёлковый мешок, открытый сверху, чтобы привязать его на поясе и опускать змею, держа за шею, хвостом вниз — выбраться они не могут, так как скользят, и я приносил щитомордников из своих экспедиций десятками. Надежда была на то, что когда-нибудь яд щитомордников научатся использовать в медицине (как сейчас яд гюрзы и даже гадюки), и тогда Коротков, хранящий в холодильнике запас накопленного яда, разбогатеет; пока же он просто вскрывал приносимых мною змей и мерил их содержимое для научной статистики — рацион, развитие с возрастом и т. д. Меня поразила парность половых органов щитомордников, которые образовывали на горячих на солнце камнях клубки змей, соединенных иногда как застежки «молния». Я сделал себе рогульку, нажимал змее на шею и вытаскивал её из кучи — важно было не быть укушенным расползающимися участниками клубка, пока засовываешь змею в мешок. Пятиметровые тигры бродили по окрестностям и утаскивали коров, но на меня не нападали.

Гильотина и Мария-Антуанетта

Кладбище Пикпус (рядом с моим домом в Париже) еле справлялось с похоронами жертв установленной на Тронной площади (ныне площадь Насьон) гильотины: голова скатывалась каждые семь минут, иногда даже нарушая спокойствие «вязальщиц» — парижских дам, сидевших в первом ряду зрителей со своим вязаньем в руках и спасавших его от потоков крови.

Гильотина возникла вследствие демократических устремлений: при королевском режиме смертная казнь была дифференцированной, в зависимости от сословия. Дворянам отрубали голову, а простолюдинов вешали. Революционная власть (Учредительное Собрание) не могла стерпеть такого неравенства, и было решено изобрести «человеколюбивую машину» с одинаковой для всех технологией. Гильотен был врач и член Собрания, предложивший воспользоваться идеей, уже ранее испробованной в Италии.

Слесарь и кузнец Смит, которому поручили сделать модель и испробовать её сперва на моркови, а потом и на баранах, быстро справился с заданием, и результат продемонстрировали заказчику, Людовику XVI — главному республиканцу, торжественно носившему трёхцветную кокарду и начавшему революцию с целью перестройки системы управления, ставшей беспомощной.

К несчастью, нож застрял (кажется, в слишком толстой моркови). Король, с детства увлекавшийся слесарным делом, работавший на токарном станке и изобретавший новые системы замков, подсказал: нож должен иметь не горизонтальное, а наклонное лезвие, тогда не застрянет. Предложение было принято и вскоре облегчило казнь короля. Его обращение к публике заглушили барабанами.