Читаем Истоpия советского государства и пpава полностью

В этом процессе большую роль сыграли взаимоотношения России с Западом. Запад — обобщенное понятие той цивилизации, которая сложилась в Новое время (начиная с XVI–XVII веков) в Западной Европе и США. Здесь в результате череды неразрывно связанных революций (религиозной, научной, промышленной и политической) возник новый тип общества. Он обозначается условным названием современное общество (еще говорят гражданское или открытое общество). Господствующим типом хозяйства в этом обществе является рыночная экономика, а в основе государства лежат разные варианты представительной демократии. В противовес этому, в «незападных» цивилизациях сохранилось, в разных формах, т. н. традиционное общество.

"Прорубив окно в Европу", Россия перенимала у Запада многие его институты и установления (систему образования, науку, элементы образа жизни и производства, некоторые стороны государства и права). Этот процесс — модернизация — всегда сопровождается более или менее тяжелыми травмами и потрясениями национального бытия. Недаром Петр I — "первый большевик", проводивший модернизацию в России революционными ("варварскими") методами, в значительной части русского населения воспринимался как антихрист.

В XIX веке Россия переживала новую волну модернизации — развитие промышленности по образцам западного капиталистического хозяйства. Но это развитие происходило в совершенно иных культурных и социальных условиях, нежели на Западе, так что накопившиеся противоречия подвели к революции с иными, нежели на Западе, "действующими лицами".

В России не произошло длительного «раскрестьянивания», сгона крестьян с земли и превращения их в городской пролетариат. Напротив, к началу ХХ века крестьянская община почти «переварила» помещика. Попытка быстро создать на селе классовое общество в виде фермеров и сельскохозяйственных рабочих ("реформа Столыпина") не удалась. Около 80 % населения России подошли к революции, соединенные в огромное сословие крестьян, сохранивших особую культуру и мировоззрение. Главные ценности буржуазного общества в среде крестьян не находили отклика, а значит, и институты буржуазного государства и нормы его права для подавляющего большинства народа привлекательными не были. Даже в самом конце XIX века русская деревня (не говоря уж о национальных окраинах) жила по нормам традиционного права с очень большим влиянием общинного права.

Крестьянство (в том числе "в серых шинелях") подошло в 1917 г. с яркой исторической памятью революции 1905–1907 гг., которая была не только «репетицией» (как назвал ее Ленин), но и «университетом». Это была первая из целой мировой цепи крестьянских войн ХХ века, в которых община противостояла наступлению капитализма, означавшего "раскрестьянивание".

Буржуазия, скованная сословными рамками, задержалась с развитием своего классового сознания. Она не получила в России того религиозно освященного положения, которое дали западной буржуазии протестантизм и тесно связанное с ним Просвещение. В результате российская буржуазия к началу ХХ века пришла как экономически сильный, но "культурно больной" класс. Назревающая революция, объективно призванная расчистить путь для буржуазно-демократических преобразований, изначально несла сильный антибуржуазный заряд.

Это особенно проявилось в движении народников, видящих ядро будущего свободного общества в крестьянской общине, а затем и в социал-демократии, принявшей постулат марксизма об освободительной миссии рабочего класса. Таким образом, буржуазия в России не стала ведущей революционной силой, как это было на Западе. Ведущая буржуазная партия (партия Народной свободы, "конституционные демократы") была реформистской и стремилась предотвратить революцию. Часть буржуазии, переживавшей духовный кризис, поддерживала социал-демократов (даже порой финансируя их боевые дружины), не претендуя на роль лидера.

Модернизация в России породила и особый, неизвестный на Западе периода буржуазных революций культурный слой — разночинную интеллигенцию. Восприняв западные либеральные и демократические идеи, эта интеллигенция в то же время не стала буржуазной. Стихийная социальная философия русской интеллигенции (не сводимая ни к какой идеологии) представляла собой противоречивое сочетание идеалов свободы гражданского общества с мессианским, в основе своей религиозным идеалом правды и справедливости, свойственным обществу традиционному. В результате, русская интеллигенция, проведя огромную работу по разрушению легитимности Российского самодержавия, не смогла стать той духовной инстанцией, которая взяла бы на себя легитимацию государства буржуазного.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука