Истоки знания

Наверняка по этой причине обширные северные земли заселены так и не были. Но не пустынность привлекала белую расу на берега пресного моря. Её повлёк на север относительно прохладный климат. Есть у современных антропологов одна маленькая тайна, Юра… Учёных, тех кому не успели промыть мозги, ортодоксы заставляют о ней помалкивать. А тайна простая: оказывается, наша белая раса русоволосых блондинов генетически сложилась не на юге, как пытаются доказывать продажные ортодоксы, по их мнению чуть ли в Африке, а на севере. Академик Дебец и его исследовательская группа пришли к выводу, что продуктивнее всего нервная система белого человека работает при низких и умеренных температурах не выше +18С° как у нас сейчас на кухне, — улыбнулся «знахарь». — При понижении температуры кровь человека белой расы течёт по капиллярам намного быстрее, чем у представителей других рас. От чего это зависит? От работы сердца и сосудов. Но тогда почему сердца у представителей нашей белой расы являются такими мощными отопителями? Ответ прост: всё зависит от специализированного генофонда. От генофонда, который никак не мог сложиться на нашей планете. Поэтому, казалось бы из такого пустяка была организована тайна. «Их» понять можно: открытие надо как-то объяснить. Но как? Глубинные мутации за короткий срок времени не возникают. Придётся предположить инопланетное происхождение белых… Что же тогда делать с теорией Дарвина? Да и вообще со всей историей человечества? Такие вот дела, юноша.

Старик перевёл дыхание, а потом продолжил:

— Когда какая-либо космическая раса начинала строить на Земле свою долгосрочную колонию, она как правило, первым делом бралась за строительство пирамид.

— Пирамид? — удивился я. — Это что, у них у всех была такая навязчивая идея?

— Идея тут не причём, тем более, как ты говоришь, навязчивая, — резко отрезал ведун. — Пирамиды не прихоть кого-то и не гробницы, как нам пытаются навязать. Все пирамиды и многогранные конусы на Земле, так же как и на многих других планетах являются накопителями и излучателями силы. Попробую тебе объяснить: помнишь я рассказывал о процессе телепортации? И даже кое-что тебе показал? — Помню, у меня до сих пор волосы на голове шевелится от увиденного, — кивнул я. — Собственно, для таких вот дел и нужны пирамиды. — Для телепортации? — удивился я.

— Да для телепортации, но не столько для мгновенного перемещения вещей, сколько для перемещения одушевлённого… Ты когда-нибудь слышал о людях, которые умеют мгновенно передвигаться на большие расстояния? — спросил старик.

— Слышал. Мой дед вместе с таким вот парнем из царской тюрьмы сбежал, — припомнил я.

— Хорошо! Как там у твоего деда получилось? Давай-ка расскажи поподробней, — качнул своей головой старый.

— Мой дед по материнской линии. — погрузился я в прошлое. — В семнадцатом году служил в элитном семёновском полку. Кажется, он был тогда в чине прапорщика… Не знаю по какой причине он оказался во время февральских событий в Питере, может его послало с поручением начальство. Может был просто в отпуске. Но дело ни в этом. Услышав про отречение царя, он как честный русский офицер, понял, что отречься Николая II заставили силой. Значит, сработал заговор. Естественно мой дед тут же примкнул к офицерской организации, которая выступила против временного правительства. Но организацию кто-то сдал, в результате чего все участвующие в ней офицеры оказались в тюрьме. Дед очутился в общей камере, где спать приходилось на бетонном полу, кормили только раз в день, часто водили на допросы… Прошло несколько дней, а заключённые всё прибывали и прибывали. И вот однажды в каземате оказался странный заключенный. Он был человеком средних лет, тоже офицером, но вместо того чтобы пребывать в подавленном состоянии, он шутил, развлекал коллег по камере разговорами, и даже пел русские народные песни. Вскоре, благодаря его деятельности, гнетущая атмосфера в каменном мешке прошла. Люди повеселели, стали улыбаться и рассказывать друг другу о своих переживаниях. Получилось так, что вокруг этого неунывающего парня в короткий промежуток времени сплотилась довольно большая группа молодых военных. В той компании оказалась и мой дед. И вот однажды «неунывающий» своим друзьям заявил, что пора бы им всем на волю… Что в тюрьме плохо и что России они, офицеры, нужны не в качестве заключённых.

— Но каким образом можно сбежать? Да ещё из каменного равелина Петропавловки? — спрашивали его.