Истоки, Перевод: vk.com/bookSource

Его взгляд был так же сух, как песок, когда он потянулся, щелкнув выключателем вдоль

стены.

Неожиданно вспыхнул свет, но он исходил из-за зеркала. Это было одностороннее зеркало, как в

полицейских участках, и комната не была пустой.

Мое сердце ударилось о грудь, когда я шагнула вперед. — Что…?

Перевод vk.com/booksource

На другой стороне находился мужчина, сидящий на стуле, и отнюдь добровольно. Полосы

оникса покрывали его запястья и лодыжки. Копна светло-русых волос закрывала его лоб, он

медленно поднял голову.

Он был Лаксеном.

Угловатая красота выдавала его, как и яркие зеленые глаза — глаза, которые так сильно

напомнили мне Дэймона, что боль пронзила мою грудь и отправила шар эмоций прямо в горло.

— Он может... может нас видеть? — спросила я. Казалось, что так и есть. Глаза Лаксена

были сфокусированы та том месте, где стояла я.

— Нет.

Дашер двинулся вперед, направляясь к зеркалу. Маленькая коробочка интеркома находилась на

расстояние вытянутой руки.

Боль исказила красивое лицо мужчины. Вены вздымались на его шее, а грудь поднималась от

прерывистого дыхания. — Я знаю, что вы там.

Я резко посмотрела на Дашера. — Вы уверены, что он не может нас видеть?

Он кивнул.

Неохотно я перевела взгляд обратно к зеркалу. Лаксен был в поту и дрожал. — Ему... ему

больно. Это так неправильно. Это полная...

— Вы не знаете, кто сидит на противоположной стороне стекла, Мисс Шварц.

Он слегка ударил по кнопке интеркома. — Здравствуй, Шон.

Губы Лаксена изогнулись в сторону. — Меня зовут не Шон.

— Это имя много лет было твоим.

Дашер покачал головой. — Он предпочитает называться своим истинным именем. Как ты знаешь, это то, что мы не можем произнести.

— С кем ты разговариваешь? — потребовал Шон. Его взгляд остановился там, где стояла я.

— Еще один человек? Или даже лучше? Отвратительный долбанный гибрид?

Я ахнула, прежде чем смогла остановить себя. Не из-за того, что он сказал, а из-за

отвращения и ненависти, которые сочились из каждого его слова.

— Шон тот, кого ты бы назвала террористом, — сказал сержант, и Лаксен в другой комнате

усмехнулся. — Он принадлежал к ячейке, которую мы контролировали в течение пары лет. Они

планировали вывести из строя Мост «Золотых Ворот» во время часа пика. Сотни жизней...

— Тысячи жизней, — вмешался Шон, его зеленые глаза светились. — Мы бы убили тысячи.

И после этого мы бы...

— Но вы не сделали этого, — улыбнулся Дашер, и мой желудок упал вниз. Вероятно, это

была первая настоящая улыбка, которую я видела от этого человека. — Мы остановили вас.

Он взглянул на меня через плечо. — Он единственный, кого мы смогли доставить сюда живым.

Шон резко рассмеялся. — Вы могли остановить меня, но вы ничего не добились, вы

простодушные обезьяны. Мы лучшие. Человечество ничто по сравнению с нами. Вот увидите. Вы

копаете собственные могилы, и вы не можете остановить того, что надвигается. Все вы...

Дашер выключил интерком, оборвав его тираду. — Я слышал это уже много раз.

Он повернулся ко мне, наклонив голову на бок. — Это то, с чем мы имеем дело. Лаксен в той

комнате хочет убить людей. Существует много таких, как он. Вот почему мы вынуждены делать то, что делаем.

Я молча таращилась на Лаксена, пока мой мозг медленно переваривал то, чему я только что

стала свидетелем. Интерком был выключен, но рот мужчины все еще двигался, кровавая ненависть

сочилась из его губ. Слепая враждебность всех террористов, не важно кем или чем они являлись, была высечена на его лице.

— Ты понимаешь? — спросил сержант, привлекая мое внимание.

Обернув руки вокруг талии, я медленно покачала головой. — Вы не можете вынести

приговор целой расе, основываясь на нескольких индивидуумах.

Слова были пустыми для меня.

Перевод vk.com/booksource

— Верно, — тихо согласился Дашер. — Но так было бы только в том случае, если бы мы

имели дело с людьми. Мы не можем придерживаться той же морали в отношение этих существ. И

поверь, когда я говорю тебе, что они не держат нас за своих.

Часы превратились в дни. Дни, возможно, в недели, но на самом деле я не могла быть

уверена. Теперь я поняла, почему Доусон не мог следить за временем.

Здесь все смешалось, и я не могла вспомнить последний раз, когда я видела солнце или

ночное небо. Мне не подавали завтрак, как в первый день, когда я очнулась, что сбило мне время

суток, единственное, что я знала — прошло сорок восемь часов, когда меня отвели к Доктору Росу, чтобы сдать кровь. Я видела его около пяти раз, может даже больше.

Я потеряла счет.

Я потеряла множество вещей. Или мне это казалось. Вес. Способность улыбаться или смеяться.

Слезы. Единственная вещь, которая у меня осталась — гнев, и каждый раз, когда я встречалась с

Мо или другим гибридом, я не знала — даже не заботилась узнать, для чего мы должны делать это

— мой гнев и разочарование поднимались все выше. Меня удивляло, что я все еще могла

чувствовать так много.

Но пока я еще не сдалась. Я не сражалась в ответ во время всех стресс—тестов. Это было

моим единственным способом контроля.

Я отказывалась бороться с ними — чтобы избить или потенциально убить их, если бы