Истоки

Бесяш закрыл на пару секунд глаза, а потом испуганно выдохнул, хлопая редкими ресницами:

– Что же теперь делать?!

– Искать лекарства, – обронил Паша, отводя взгляд. Мне кажется, лекарь сам не верил в то, что хакеру удастся избежать смерти.

– Борис, – обратился к нему Спартак, – ничего страшного не происходит. Мы сейчас же примемся за поиски…

В этот миг полковник оборвал свою речь. Его голова стремительно повернулась, а взгляд уставился куда-то в небо. Я мгновенно посмотрел туда же и увидел, как в метрах пяти над входом в метро, зависла какая-то пузатая стальная тарелка со спиральными рогами.

Не мешкая, Спартак отрывисто приказал:

– Все за мной! В метро уже не успеем!

Он бросился бежать туда, где среди домов был виден лес. Отряд, не раздумывая, побежал за ним, не спрашивая полковника ни о чем. Один лишь потрясенный Бесяш растерянно замер на месте, обалдело уставившись на тарелку.

Она опустилась чуть ниже и выпустила длинную красную линию, которая перерезала хакера пополам в районе тазобедренной кости. Верхняя часть человека соскользнула на землю, и упала на спину. Нижняя половина – немного постояла, а потом завалилась назад. Крови практически не было. Лазер прижег все разделенные ткани. По-моему, Борис даже шевелил губами, пытаясь что-то сказать. Умер он точно не сразу.

Мы же со всех ног бежали к лесу, уже преодолев часть пути, когда тарелка обратила на нас внимание и полетела следом. Она быстро приблизилась на расстояние выстрела – и красный луч вновь пронзил воздух, угодив в спину бегущего последним Спартака. Металл его костюма зашипел и стал плавиться. Если бы он был чуть тоньше, то полковник бы погиб, а так раньше вырубился луч тарелки. Видимо, закончилась энергия и для повторного выстрела требуется какое-то время.

Тарелка не бросила нас преследовать и, как оказалось, лазер довольно быстро накапливал силу: уже спустя несколько секунд еще один луч ударил в спину полковника. Спартак метнулся за кучу бетона, следом за всеми нами. Из такого положение тарелка не имела возможности попасть в нас, поэтому она поднялась чуть выше, а потом вдруг застыла на одном месте. Наш отряд в этот момент поравнялся с когда-то высотным домом, который сейчас насчитывал всего пять этажей. Он был последним в черте города. Дальше простирался только лес.

Спартак громко крикнул, не скрывая облегчения, сквозившего в голосе:

– Стоять! Тут она нас не тронет!

– Почему это? – не понял я, и не думая тормозить.

Полковник остановился и на собственном примере продемонстрировал то, что тарелка действительно больше не стреляла в него, хотя, казалось бы, для этого нет никаких преград. Она тупо висела в воздухе между двумя зданиями, которые наклонились друг к другу и соприкасались верхними этажами – это удерживало их от падения.

Тогда члены отряда тоже стали замедляться, а потом и вовсе застыли, тяжело дыша. Я думаю, что это был самый быстрый бег не только в моей жизни. Немного согнувшись и уперев руки в колени, я внимательно глядел на тарелку. Она все так же никак не реагировала.

Спартак уверенно произнес, двинувшись в ближайший подъезд последнего дома:

– Мы вышли из охраняемой этой тарелкой зоны. Тут заканчивается город, а это здание, скорее всего, официально числится на территории не входящий в пределы Киберграда, вот тарелка и не стала нас поджаривать.

– Ясно, – понятливо бросил я, все еще опасливо косясь на летающий объект. – Все-таки иногда роботы тупее людей.

– Просто у тарелки задача такая, – пробурчала Чертовка, словно ей стало обидно за роботов.

Я с неудовольствием глянул на нее, а потом зашагал к дому. Жизеэль последовала за мной. Она испуганно жалась ко мне то и дело, косясь на лес. Казалось, что эльфийка только огромными усилиями воли все еще не бежит туда. Ее немного отпустило, когда мы вошли в разгромленный подъезд и стали осматриваться. Левая от нас внутренняя стена полностью рухнула, обнажив нутро квартир, находящихся на этой стороне. Там, среди кирпичей и кусков бетона, валялась разнообразная домашняя утварь, одежда, мебель, бытовые приборы и так далее. В искореженном лифте, который наполовину был завален, оказалось три человеческих скелета: двое взрослых и ребенок. Подняться на второй этаж не представлялось возможным – обвалилось несколько пролетов лестницы – поэтому полковник настороженно проник в одну из квартир слева. Мы все последовали за ним. Опасности тут никакой не было.

Кос уселся на диван, подняв тучу белой пыли, и печально обронил, глядя в окно:

– Бориску жалко.

Тут я был с ним согласен. Хакера, действительно, жалко, пусть он и не вызывал у меня горячей любви. Я вспомнил, как он бубнил о Гешке Хреноманте, который обещал ему долгую и счастливую жизнь. На проверку этот самый Гешка оказался мошенником. Бориса ждала совсем другая жизнь и конец.

Ботаник пристроился рядом с моим другом и глухо произнес, уперев взгляд в пол:

– Вряд ли бы он выжил. Может быть, эта рогатая штука избавила его от более страшной смерти.