Истоки

Матери возводят стену перед своими детьми, чтобы их защитить. На пользу ли это? Дед вспоминал сейчас и свою мать, и в общем, изрядно затушёванном уже калейдоскопе воспоминаний, она не потеряла ни остроты, ни яркости. Как наяву. Мать – первое существо для каждого человека и первое слово в любом языке… Всё ли они делают правильно? Нет. Но они делают всё, что могут. Мама – это свято.

- От меня и по лево, внуче. И далёко не плавай.

- Против течения что ль?

- По течению каждый может.

- Ну, ладно.

«Ладно – суть лад – порядок, устой, согласованность, равновесие», – думал себе дед. Почему согласие выражается этим словом? В противоречии мироустройству согласие не имеет веса? Или как согласие с законами мироустройства? Он глянул на потомка. Потомок, фыркая и хлопая по бокам, медленно входил в воду.

- Холодная?

- Нет, деда… Ты лезь и увидишь.

- Я и так вижу. Холодна.

- И что, не поплывёшь?

- Я и так уже плыву…

- Это где ты плывёшь? – оглянулся Илья.

- По веремени, внуче, по веремени.

Время в сознании деда неизбежно растягивалось в сакральное веремие – что-то таинственное, длинное и бесконечное. Похожее на тёмное течение этой небольшой реки, оно неспешно текло из ниоткуда и исчезало в непроглядной дали. «Вервие, веретено – всё это нить», – думал дед. Но веремие, в какой-то точке которого он ощущал и себя, это нечто большее… Течение, являющееся причиной, началом и концом, порядком и строем. Непостижимое и всеобъемлющее.

- Все реки текут, внуче. Все… – резюмировал свою мысль дед.

- И почему?

- Чтобы быть. Что не движется, то умирает.

- Всё, что не движется, умирает? И я умру, если не буду двигаться?

- Точно.

- А если я всегда буду двигаться, я никогда не умру?

- Всё останавливается рано или поздно, Илюш. И умирает.

- Но почему останавливается? Просто так?

- Просто так не бывает. На всё причина.

«Как иначе?» – думал дед. Причина – это «нечто при чине». А чин – это и есть порядок, лад, способ, закон. Любая причина – следствие закона мироздания. Она не бывает просто так.

- Дед, а сколько тебе лет?

- Много, не помню уж.

- А не умирать сложно?

- Не умирать легко. Жить сложно.

- Это почему?

- Потому что «сложно». Потому что сложить надо много всего, чтобы жизнь получилась. А если не слаживать, то не полная она, больная жизнь.

- Это когда болеешь?

- Нет. И да.

- Когда бедный?

- Не так. Бедный – это просто когда беда в самом человеке. От малого ума или ещё как… Но и бедам всегда есть причина. А не когда денег нет. Бедными и с деньгами бывают.

Бедный при деньгах. Одинокий в людях… Омут воспоминаний затягивал старика. Он вспоминал себя. Успех, к которому стремился. Что это? Успех – в русском языке само это слово означает «то, что произошло поспешно». Удача – «то, что даётся». Где здесь был он сам? Но казалось, что во всём – личная заслуга. Поэтому пришла гордость. Не зря предки назвали её этим словом: «отгородиться», «ограда», «городить» – всё это слова того же значения. Гордость возводит вокруг себя стены и начинает не замечать окружающих. Поэтому за гордостью всегда приходит одиночество – состояние, сложенное в нашем языке из слов «один» и «очи». В этом пустом одиночестве, когда человек среди собственных мыслей силится объяснить возникшую неполноценность, душу его неизбежно наполняет разочарование – буквально «разрыв чар», владевших впечатлительной душой. И вот тогда это становится «невыносимым» – то есть «тем, что невозможно вынести». Из души. Никогда.

- Дед, а я стану богатым?

- Господи спаси, ты и так богат, Илюш…

- Это как так, дед? У нас богатство есть?

- Есть у тебя лично. Да ещё прибавится, если не растеряешь. Вдумайся, богатство – это что Бог даёт. Только не замечаешь ты его пока. Проживёшь жизнь, поймёшь.

Какое ему богатство? Исковеркали суть всего. Думают – деньги! Достаток – это, может, и деньги, но и то лишь столько, сколько «достаточно». Но не «богатство». Деньги точно не от Бога. Никогда не было ещё ни с кем такого, чтоб деньги счастье несли. И будет ведь стремиться, добиваться… А что такое стремление? Быстрота, стрела, стремительна – всё это одно слово. А быстрота редко устойчива. «Стремнина» ведь, пропасть. А добиваться – это и вовсе бить нечто и добивать. Никак, саму жизнь… Вот жизнь нас потом и судит. А мы жалуемся на судьбу. Судьба – это и есть суд. Суд самой жизни. Потому этим словом и названа.

- Представь, Илюш, то есть «поставь перед собой навсегда», что есть Великий суд. Не тот, который в Писаниях сказан, а прямо сейчас происходит. И вот все твои слова и поступки судья взвешивает… Имя судьи, как есть – «судьба». И вот как ты поступаешь – так тебе и откликнется. Ложь – в дрожь. Страх – в прах. Совесть – добрая весть. Честный – чистая честь. И будет тебе и богатство, и честь, и радость.

Внук уже не слышал деда. Взбивая воду, он всеми мыслями был там – на будущих соревнованиях и в будущей взрослой жизни, чуть ли не знаменитый пловец, готовый броситься и спасти или выполнить особо важное задание… «Река времени всегда шепчет нам о будущем. Но нам трудно услышать её. Может, потому, что избегаем тишины…