Источник сообщает

Они были знакомы давно, хотя и принадлежали разным ведомствам. Павел Евгеньевич служил в закрытом подразделении ГУИН. И лишь недавно, во время плановых водочных посиделок, Иван Иванович с внутренним содроганием узнал от самого ветерана, что тот был членом расстрельной команды, приводившей смертные приговоры в исполнение. Усольцев сам тёртый калач, много повидавший на своём веку. Чего тут удивляться, когда после амнистии 53-го года в составе бригады проводил задержание знаменитого Васи Крымского. Тогда молодой опер столкнулся с Васей лицом к лицу и заколол рецидивиста его же собственным ножом. В управлении Усольцева отметили только что введённым знаком «Отличник милиции МВД СССР», при этом  поражались, как молодой лейтенант умудрился завалить многоопытного бандюгана.  А Усольцев до сих пор помнит, как дрожали окровавленные руки. В общении оба ветерана в меру возможности снимали гриф секретности со своей деятельности. Каждый говорил о работе то, что считал нужным. Бахвалиться было нечем, а вот посоветоваться по некоторым вопросам, особенно под стакан и добрую закуску, в нарушение всех инструкций не возбранялось.

- Машенька, сообрази нам чего-нибудь закусить. Проходи, товарищ дорогой, будь как дома, - Павел Евгеньевич хитро подмигнул и подтолкнул опера к двери, за которой тот совсем недавно обсуждал рабочие вопросы с информатором.

Александр вышел на улицу. Жара спала, вечерний Ленинград был завален тополиным пухом, усталые люди, возвращавшиеся с работы, машинально отмахивались от «летних снежинок». Было два пути: возвращаться домой на метро или энергичным шагом минут за пятнадцать дойти до «галёры». Ноги выбрали маршрут сами и понесли по улице Чайковского к Фонтанке, а там вдоль набережной к центру.

Кудрявцев пока семьёй не обзавёлся. На иждивении мать - инвалид, с трудом передвигавшаяся после сложного перелома. Отец исчез из его жизни в младенческом возрасте. Из родственников какие-то двоюродные и троюродные братья и сёстры, с которыми он и не общался. Была еще тётя Клава, которая вовсе не родственница, а хорошая знакомая покойного деда. Вспоминался двоюродный брат матери - дядя Саша, тот приходил несколько раз в гости, вот, пожалуй, и все мало-мальски близкие. После армии, Александр Кудрявцев сунулся в кадры строительного треста. С аттестатом газоэлектросварщика, работа для него нашлась. Зарплата приличная, теперь он мог поддержать мать и себя не обидеть. Соблазны, окружающие молодого человека, как это часто водится, подталкивали к неуёмным желаниям максимально расцветить свой досуг.

Свободная, не сдерживаемая армейскими приказами и уставом вольная жизнь, жажда новых ощущений, девушки лёгкого поведения, тянули парня в сторону от общепринятых ценностей. Прописанные в моральном кодексе строителя коммунизма постулаты вроде высокого сознания общественного долга, нетерпимости к нарушениям общественных интересов, вызывали смех и непонимание. Какая к чёрту «честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни» - смеётесь вы что ли?  Кривая дорожка вывела его на питерский нелегальный рынок. Он обзавёлся знакомствами в среде спекулянтов, вошёл в их круг и пошла разгульная жизнь подпольного новоявленного барыги: торговля шмотками, а там чуть-чуть наркотой, чуть-чуть валютой, рестораны, пьянки, кутежи. Кудрявцев стал прогуливать работу, посвятив себя новой бесшабашной жизни. Наказания, прописанные в уголовном кодексе, уже можно примерять на себя и ждать пришлось не долго.