Истинные цвета

Несмотря на то, что дорога, по которой сейчас ехали путники, соединяла крупнейший город штата Нью-Мексико с его столицей, окрестности имели совершенно первобытный вид. По словам мужа Миранды, Луиса, эта земля была тем не менее обитаемой и представляла собой цепь индейских резерваций.

Когда машина приблизилась к Санта-Фе, Миранда сообщила Изабель, что первое поселение индейцы основали здесь шестьсот или семьсот лет назад и назвали его «Место, где танцует солнце». Не успела девочка задать и половины всех возникших у нее вопросов, как машина подъехала к Ла-Каса.

Проехав под аркой, Луис по каменной дорожке въехал во внутренний дворик, где росли два гигантских развесистых вяза и тополя, а также возвышался какой-то причудливый многоэтажный дом.

Пройдя в помещение за своими родителями, Изабель отметила, что входные двери здесь выкрашены в яркий бирюзовый цвет.

Небольшой, скромно оформленный холл с закругленными углами по туристической классификации вряд ли мог претендовать больше чем на одну звезду. На полу лежал слегка потертый ковер работы индейцев навахо, выполненный в красных, черных и золотистых тонах. В дальнем углу, напротив стойки администратора, располагался глиняный очаг, откуда уютно тянуло дымком.

У огня грела руки маленькая девочка. Она стояла так неподвижно и была такой бледной, что Изабель сначала чуть не приняла ее за статую. Жемчужно-белая кожа, глаза, золотистые волосы – все в этой девочке казалось хрупким и деликатным, однако, судя по манерам, характер у нее был сильный и упрямый.

– Добро пожаловать в Ла-Каса. Очень рада с вами познакомиться, – медленно и отчетливо выговаривая заученные фразы, сказала Нина. Вежливо улыбаясь, она не отрывала взгляда от маленькой темноволосой Изабель.

Улыбнувшись в ответ, та поспешила спрятаться за спину отца.

Все члены семьи де Луна произвели на Нину неизгладимое впечатление. Альтея вообще казалась ей настоящей богиней. Ее внешность, то, как она одевается, как ходит, как разговаривает – все в ней было непривычным и в то же время представлялось совершенным. Эта женщина умела играть с шестилетним ребенком, могла без всякого стеснения ползать по полу вместе с четырехлетней Изабель, а самое главное – прекрасно знала, как маленькие девочки любят наряжаться!

Однажды днем девочки вместе с Альтеей заперлись в ее спальне и принялись примерять одежду и экспериментировать с косметикой. Под хихиканье Изабель Альтея с помощью разного рода губок, кисточек, гребней и лака для волос быстро превратила Нину в прекрасную сеньориту Дюран.

Затем надела на девочку одно из своих шелковых платьев и обмотала шарфом ее детскую талию. Сунув ноги в чересчур для себя просторные, на высоких каблуках, туфли Альтеи, Нина принялась неуклюже расхаживать по комнате. Сейчас она чувствовала себя настоящей красавицей.

Подойдя к шкафу, Альтея вытащила веер из красиво упакованной коробки.

– Это тебе, – присев, сказала она Нине. – Такие веера носят все элегантные испанские сеньориты.

Приняв сверхсоблазнительную позу, она низко склонила голову, повела плечами и томно захлопала глазами, вызвав у девочек приступ неудержимого смеха.

Воспоминание об этом, как и сам веер, всегда будут дороги Нине.

Что же касается Мартина, то даже годы спустя Нина сразу же вспоминала поездку в Таос.

В тот год в горах к северу от Санта-Фе снег выпал необычно рано, искушая любителей лыж попытать свои силы. И вот, приехав на место, Альтея повела Изабель на маленькую горку, а Мартин с Ниной направились на склон покруче.

Нельзя сказать, что Нина никогда не стояла на лыжах – она каталась на них уже много раз, – однако в Таосе зеленых новичков в общем-то не было, поскольку гора изобиловала крутыми склонами и узкими спусками.

Снег был свежим и пушистым, лыжи сами скользили вниз. Они спустились трижды и уже собрались спуститься четвертый раз, но тут снова пошел снег. Стемнело, видимость ухудшилась, и Мартин предложил спуститься с горы на подъемнике. Нина тотчас скривилась, и Мартин сдался.

Они преодолели уже полпути, когда Нина, потеряв равновесие, упала в сугроб, ноги ее переплелись, и она испугалась. Не в состоянии самостоятельно встать, девочка стала ждать оклика Мартина. Довольно скоро он действительно позвал ее.

– Я здесь! – крикнула Нина.

Наконец из-за белого занавеса появился де Луна. Закусив губу, Нина попыталась принять бодрый вид.

Едва Мартин освободил девочку из снежного плена, как она попыталась встать, но тут ее левая нога подогнулась, и она вскрикнула от боли.

– Ну что ж, – спокойно сказал Мартин, поднял девочку, а затем поставил ее на свои лыжи. – Посмотрим, сможем ли мы вдвоем ехать на одной паре.

Кивнув, Нина попыталась улыбнуться. Снег валил так, что в трех шагах уже ничего не было видно. Мартин, впрочем, ничуть не беспокоился, хотя ему приходилось в одной руке держать обе палки, а другой прижимать к себе Нину.

Пока они медленно скользили вниз, он рассказывал девочке о том, как катаются на лыжах в Пиренеях и швейцарских Альпах, и пел испанские детские песенки.