Исследователь. Осколки, часть первая.

- И ещё… В спине… Там… - она махнула рукой себе за спину. Я подбежал и посмотрел – из спины, в районе левой лопатки торчало оперение ещё одного болта.

- Можно я сяду… - и она просто «сползла» на землю.

Я открыл сумку и похолодел – из комплекта аптечки у меня была только «Заживлялка». Ни «Стимуляторов» ни «Восстановителей»…

- Арсений! Давай руби две жерди! – скомандовал Семён.

Я достал из ножен свой «боуи» и подбежал к клёну.

- Инка! - позвал я роботессу - Беги к дому, найди в моём рюкзаке аптечку и бегом назад!

Она убежала. Пока я рубил жерди, Семён снял куртку с демоницы и разрезал кофточку. Затем обработал раны мазью. Когда я вернулся, он снял куртку с себя. Я тожеснял и затем, просунув жерди в рукава мы застегнули куртки. И ещё связали ремнями. Получились эрзац-носилки.

- Давай, ложись на живот на носилки. – сказал я Ангиррайе. Та из последних сил легла на них и закрыла глаза.

- Эй! – вдруг рявкнул Семён – Не спать!

- Х-хозяин… можно я отдохну…

- Лучше спой нам… - сказал я беря носилки спереди. Семён взялся за жерди сзади и по его команде на счёт «Три!» одновременно подняли носилки.

- Давай за нами! Бегом - рявкнул Герой на бывшую пленницу

-… О-облака-а-а… Белогривые…лошадки… О-облака-а… Что…вы…мчитесь без огядки…Не… смотрите вы… пожалуйста… с высока-а-а… А… по небу… прокатите… нас…Об…ла…ка…

Как мы дошли до края Осколка, я помнил плохо. Суккуба весила под сотню килограммов, но я почему-то почти не чувствовал этого. В голове билась только пара мыслей – «Только бы успеть… Только бы Инка нашла аптечку…»

На границе двух Осколков нас уже встречали – там стояли все мужчины «княжества» с Героем Лёхой и самим князем Лапшичкиным. Они были вооружены, но как только увидели нас с носилками, то тут же помогли нам спуститься на основной Осколок и понесли дальше. На полпути к дому к нам подбежала Инка. Она несла аптечку.

- Стой! – крикнул я. – Положите носилки.

Я выхватил коробку у роботессы, открыл и достал пилюли и «Регенерационную мазь». Приобнял суккубу и повернув на правый бок, поднял её голову.

- Ну же, Анги… открой ротик… - шёпотом сказал я прикладывая дрожащими пальцами пилюлю к её губам. Но Ангиррайя молчала.

Только две неподвижные черточки зрачков смотрели как по небу бегут «белогривые лошадки»…

Глава 3

- Ух!... Ух!... – только и приговаривал я, когда Семён проходился по моей спине веником.

«Как давно я не парился в бане!... Наверно это было целую жизнь назад…»

Семён плеснул квас на каменку. В парной запахло хлебом.

- Фу-у-ух! - сказал он, садясь рядом со мной на полок. – Хорошо-о-о!...

- Ага… - согласился я с ним. Потом тоже сел рядом. – Я пойду ополоснусь и мне на сегодня хватит.

- А я ещё немного посижу. – сказал Семён.

Сполоснувшись в моечной я вышел в предбанник. Там, на лавке, замотанные в простыни, сидели Лёха и Пётр Николаевич. Перед ними на столике стоял запотевший глиняный кувшин с квасом.

- Будешь? -спросил князь.

- Конечно!

Он налил в глиняную кружку квас. Я почти залпом выпил этот чудесный напиток.

«Квас! Это ж когда я его пил-то? Не вспомню. Всё в том «тёмном» прошлом», которое «удалили» вместе с личной жизнью. Но вот вкус – помню!»

- Ещё! – я поставил кружку на стол, взял с лавки простыню и завернулся в неё. Пётр Николаевич налил квас и я теперь, не торопясь, выпил ещё одну кружку.

- Ух! Хорошо-о-о! – я сел на лавку рядом с Николаем Петровичем. – И баня хорошая! Я-то и не помню, когда в ней в последний раз парился…

- Многие ничего не помнят. – сказал князь. – Но у всех по-разному. Кто-то только про себя всё забыл, кто-то вообще только самое необходимое для жизни помнит…

Он тоже налил себе кваса и отхлебнул из кружки.

- А я вот помнил, что в университете учился. На историческом. – сказал Лёха.– И имя своё. И всё. Ни фамилию, ни папу с мамой – словно «вырезали» из головы. Я даже как город назывался – не помню. Так, пару мест – набережная, парк…

- А вот вы что помните? – спросил я у князя. – У вас даже жена, дети! Они что помнят?

Пётр Николаевич задумался.

- Я когда очутился на Дороге Миров, то со мной уже была Надежда, Люба и сын Мишка. Мишке тогда год был, Любе – пять. Фамилию вот свою помнил, имя-отчество. Помнил, что у хозяйство у меня было. И всё. Ни где жил, сколько мне лет и тому подобное. У жены примерно такой же «набор воспоминаний». Ну а дети… Сам понимаешь. – он допил квас. – Так что не стал я особо печалиться, особенно когда мне предложили заняться тем же, чем я и ранее промышлял. Выбрал себе Осколок, стал Поселенцем, потом вот князем заделался – все же развился, уже четвёртый уровень получил! Вот так как-то.

Тут из парной вышел Семён. Пётр Николаевич тут же налил ему квасу и тот так же, как я до этого, залпом выпил всю кружку.

-Фу-у-ух! – шумно выдохнул он и поставил кружку на стол. Затем взял простыню, завернулся в неё на манер тоги.

- Княже! Дружина в сборе! – сказал Лёха.

- Добро! – ответил Пётр Николаевич. – Пошли, отметим!