Исследование интуиции

К. Я говорю себе: «Должен ли я ждать кризиса для пробуждения страха? «Вот и весь мой вопрос. Если он здесь, кто его усыпил? Происходит ли это потому, что сознательный ум не может с ним справиться? Сознательный ум старается справиться с ним, и, не будучи в состоянии это сделать, усыпляет его, приводит его в бездействие… Когда происходит кризис, ум испытывает потрясение. Так вот, я говорю себе, почему сознательный ум должен подавлять, пресекать страх?

С. Сэр, орудие сознательного ума – анализ, способность узнавания. Это орудие не может помочь справиться со страхом.

К. Оно не может справиться с ним. Но то, что требуется – это подлинная простота, а не анализ.

Сознательный ум не может справиться со страхом, поэтому он говорит, я хочу избежать его, я не могу справиться со страхом, поэтому он говорит, я не могу вглядываться в него. Посмотрите, что вы делаете: вы ждете кризиса, чтобы он пробудился, а сознательный ум все время старается избежать кризиса, рассуждая, рационализируя. Мы весьма искусны в этой игре.

Поэтому я говорю себе: если страх здесь, то он в пробужденном состоянии. Вы не можете усыпить то, что является частью нашего наследия. Сознательный ум только думает, что он усыпил страх. Сознательный ум испытывает потрясение, когда происходит кризис. Поэтому вы приступаете к вопросу иначе.

Это все, что я предлагаю. Верно ли это? Основа страха – небытие, прекращение существования, полнейший страх неуверенности, небытия, смерти. Почему сознательный ум не заставит этот страх проявиться и не движется вместе с ним? Почему он дожидается кризиса? Или вы ленивы, и поэтому в вас нет энергии, чтобы дойти до корня всего этого?

Является ли то, что я говорю, иррациональным?

П. Это не является иррациональным. Я пытаюсь вглядеться, насколько это обосновано.

К. Мы говорим, что каждое живое существо боится не выжить, перестать существовать. Страх – часть клеток нашей крови. Все наше существо боится перестать быть, боится умереть, боится быть убитым. Этот страх является частью нашей психологической и биологической структуры. И я спрашиваю себя, почему необходим кризис, почему вызов приобретает такое большое значение? Я возражаю против вызова, я хочу быть впереди, а не позади него.

П. Человек не в состоянии участвовать в том, о чем вы говорите.

К. Почему вы не можете? Я вам это покажу. Я знаю, что я умру, но я рассматриваю смерть рассудочно, интеллектуально. Поэтому когда я говорю, что мой ум намного опередил смерть – это неверно. Он только опередил мысль, что имеет мало значения.

П. Давайте подойдем к тому, что является реальностью. Человек боится смерти, он чувствует, что опередил ее на шаг, он продвигается дальше и вдруг обнаруживает, что не опередил ее.

К. Я понимаю это. Все это – результат вызова, было ли это вчера, год назад.

П. Так вопрос в следующем: с помощью какого орудия, какой энергии, из какого измерения человек видит, и что он видит?

К. Я хочу добиться ясности. Страх – часть нашей структуры, нашего наследия, биологически, психологически; клетки мозга боятся небытия. И мысль говорит, я не буду вглядываться во все это. Поэтому, когда происходит вызов, мысль не может с ним покончить.

П. Что вы имеете в виду, говоря: «Мысль говорит, что не хочет вглядываться во все это»?

Н. Она также хочет всмотреться в это.

К. Мысль не может видеть свой собственный конец.

Она может только рассуждать об этом. Я спрашиваю вас, почему ум должен ждать вызова? Является ли это необходимым? Если вы скажете, что это необходимо, это будет означать, что вы его ждете.

П. Я говорю, что не знаю. Я только знаю, что возникает вызов и возникает страх.

К. Нет, вызов вызывает страх, пробуждает его.

Давайте будем придерживаться этого, и я говорю вам, почему вы ждете вызова для его пробуждения.

П. Ваш вопрос является парадоксом. Хотите ли вы сказать, что вы не ждете вызова, но вызываете его?

К. Нет, я полностью раскрыт для вызова. Вы не поняли мою точку зрения. Мой ум вообще не хочет принять вызов. Для пробуждения вызов не является необходимостью. Было бы неверным утверждение, если бы я сказал, что я сплю, и что для моего пробуждения вызов необходим.

П. Нет, сэр, это не то, что я говорю.

К. В таком случае он пробужден. А что спит? Спит ли сознательный ум? Или подсознание? А какие-то части ума являются пробужденными?

П. Если я пробуждена, то я пробуждена.

Н. Призываете ли вы страх?

К. Если вы пробуждены, никакой вызов не нужен.

Таким образом, вы отвергаете вызов. Если, как мы сказали, смерть, то, что мы умрем – это часть нашей жизни, то мы все время бодрствует.

П. Не все время. Вы не осознаете страх. Но он всегда пребывает здесь, под ковром. И вы не смотрите на него.