Испытание Судьбы

— Проклятье, — пробормотала она, повернувшись, чтобы посмотреть на мужчину, идущего к нам. Каллаган встал рядом с Райдером, но смотрел на Эри, с тоской, горящей в голубых глубинах, скользнув взглядом по её фигуре. — Это намёк мне уйти.

— Между вами же всё хорошо? — спросила я, наблюдая за языком их тел.

— На данный момент у нас перемирие, — признался Каллаган, а Эри позволила себе осмотреть его тело. — Что ты там увидела, женщина?

— То, что принадлежит мне. Я решаю, должна ли претендовать на это или нет. — Эри ухмыльнулась, пожимая плечами.

— Каллаган, — позвала Танатос, пристально глядя на воина, прежде чем повернуться к Эри.

— Какого хрена тебе надо? — спросил Каллаган, смотря на Эри, которая прищурилась на Танатоса, будто пытаясь понять, кто он.

— Эри, ты, как всегда, дикая и неукротимая, — сказал Танатос.

Эри поджала губы, и медленно осмотрела Танатоса, прежде чем отмахнуться от него как от неинтересного.

— Мир вам, сучки. Я буду пить, пока не забуду вкус птиц, вылетающих изо рта. Я, кажется, забыла, какие они на вкус, и это неприятно. — Помахав пальцами, она развернулась на пятках и направилась туда, где Зарук спокойно стоял перед костром Даринды, глядя на Савлиана, который стоял над Севрином.

— Эри не знала, кто ты, черт возьми, — загадочно сказал Каллаган Танатосу, заставляя посмотреть на него. Танатос изучала Эри, пока та шла прочь с беззаботностью ребёнка, а не тысячелетней богини.

— Морриган не помнила моего имени, пока Синтия не прорычала его, вызывая меня из тени. Мне показалось странным, что она не сказала больше ни слова и не попыталась убить меня. Учитывая все обстоятельства, она не самая большая моя поклонница.

— Если вы закончили, мне нужно сказать несколько слов толпе и проводить мертвецов. — Райдер встал, и я смотрела, как он обращается к толпе с горем на лице. Он выглядел побеждённым, и было неприятно видеть это.

— Ты ведь понимаешь, что мы с тобой ещё не закончили? — Я встала, чтобы посмотреть на Танатоса.

— Я не при чём, Синтия, — сказал Танатос, ощетинившись от беспокойства, когда увидел горе в моём взгляде.

— Ты забрал тысячи воинов, так зачем же пришёл ещё и за нашей семьёй? — спросила я, ненавидя слёзы, которые жгли глаза.

— Я слышал их крики, но не принимал вызов. Вил принял. Он уже забрал их до того, как я пришёл. Я не единственный Бог Смерти в Царстве Фейри, Синтия. Я пытался спасти их души до того, как Вил смог забрать их. Хочешь как-то навредить Вилу? Сегодня он забрал душу ангела. Это запрещено и противоречит законам богов. Только небеса могут вернуть её, и пока они этого не сделают, она не успокоится. Нет, — сказал он, когда я наклонила голову и прищурилась. — Оливия ушла по собственной воле. То, что мертво, не может быть воскрешено. Она ушла навсегда, но её покой не гарантирован, пока она не попадёт на небеса. Воспользуйся её потерей, потому что он неосознанно нарушил законы, забрав её ангельскую душу.

Я повернулась, глядя на толпу, которая слушала, как Райдер произносил молитвы Фейри и благословение за погибших воинов. Он с гордостью смотрел на армию, которую собрал, и теперь они образовали глубокую связь в горе, которое мы разделяли. Эта битва ещё не закончилась. Она только начиналась, и будет долгой.

Глава 26

Смерть по-своему меняла людей, заставляя их существовать в новой норме. Райдер говорил перед всей Ордой. Горе, которое он испытывал, оставалось скрытым, пока он не добрался до имён своих павших братьев. Дристан сильно пострадал, сильнее, чем Оливии, которая тоже была частью семьи, но Дристан, был младшим братом Райдера.

Райдер убил отца, чтобы защитить братьев и сестру от Алазандера, и в результате стал королём. Он защищал их всех задолго до этого дня. Севрин ещё одна потеря, которую Райдер изо всех сил пытался принять, и каждое имя, которое он произносил вслух, добавляло вес на мою грудь, пока я не почувствовала, что не могу дышать.

Райдер снова запнулся на имени Дристана. Я сглотнула слёзы, двигаясь к середине пылающих погребальных костров. Волшебные огни горели по всему двору и за воротами, там, где тоже лежали мёртвые, которым не хватило место во дворе. Зарук внимательно смотрел на меня, положив руку на завёрнутый труп Даринды. Непролитые слёзы по женщине, которую он когда-то любил, сверкали в его глазах, и в смерти он отказался оставить её.