Испытание страстью

Наконец-то Джессика заметила, какую любовь он питает к ее сестре. Ее грызло чувство вины, едкое, как кислота. Эта она устроила брак Эстер и Регмонта, в то время как рядом все время был человек, достойный ее.

Она бросила взгляд через плечо на Алистера:

— После того как мы поженимся, мне бы хотелось, чтобы Эстер оставалась с нами так долго, как это потребуется. Не думаю, что ей следует оставаться в этом доме дольше, чем будет совершенно необходимо.

— Конечно.

Его красивые глаза были полны любви и сочувствия.

Джессика вдыхала его запах, впитывала успокоительный аромат сандалового дерева и мускуса и едва заметный, но воодушевляющий запах вербены. Она прикрыла его руки своими, испытывая к нему бесконечную благодарность. Алистер оказался для нее спасительным якорем в этом хаосе и давал ей силы, которые требовались для того, чтобы поддерживать Эстер.

— А пока что, — сказал Майкл, — вы обе поживите со мной. Ты жила в этом доме дольше, чем я, Джессика, и слуги хорошо знают, что тебе надо. Да и Эстер это тоже знакомо. К тому же моя мать будет рядом. Она может оказаться бесконечно полезной.

Тишину нарушил пистолетный выстрел, а за ним последовал душераздирающий крик.

Желудок Джессики сжала судорога. Она бросилась к лестнице, прежде чем поняла, в чем дело. Майкл обогнал ее на первой лестничной площадке, а Алистер схватил ее за руку, прежде чем она достигла комнаты Эстер.

В галерее стоял мрачный доктор Лайонз. Он указал на дверь Эстер:

— Его сиятельство вошел и накинул щеколду.

По другую сторону двери все еще кричала Эстер.

От ужаса колени Джессики подогнулись, и Алистеру пришлось ее поддержать.

Майкл схватился за дверную ручку и плечом пытался вышибить дверь. Дверная рама издала треск, но замок не поддавался.

Доктор заговорил быстро и нервно, повышая голос при каждом слове:

— Он был без сознания в своей комнате, когда я начал накладывать швы. Потом очнулся, впал в ярость… спросил про леди Регмонт. Я попросил его понизить голос и успокоиться. Объяснил, что его жена отдыхает после того, как потеряла младенца. Он пришел в бешенство… выбежал из комнаты. Я пытался последовать за ним, но…

Майкл снова нажал на дверь. Дверной косяк затрещал, но не уступил. Алистер присоединился к Майклу. Они дружно навалились на дверь, и она распахнулась с ужасающим треском. Мужчины ворвались в комнату. Доктор следовал за ними. Джессика попыталась войти, но Алистер легко повернул ее спиной к двери, обнял за талию и вытеснил в галерею.

— Не ходи туда! — приказал он.

— Эстер! — закричала Джессика, пытаясь заглянуть ему через плечо.

Он прижал к себе трепещущую женщину и не выпускал из объятий.

— Это был Регмонт.

Когда смысл сказанного и возможные последствия этого дошли до Джессики, она почувствовала, как у нее похолодели руки и ноги.

— Господи! Эстер!

Эстер свернулась калачиком возле Джессики и крепко держалась за нее. Она была закутана в покрывало, но все еще не могла согреться.

Джесс гладила ее по голове и шептала ей на ухо слова утешения. Сейчас будто повторялось их детство, и Джессика давала сестре чувство безопасности и любовь, которые могла дать она одна.

Эстер испытывала боль во всем теле. Эта боль проникла в нее глубоко, до самых костей, и высосала из нее все силы. Она потеряла ребенка. Как и мужа. И сейчас чувствовала себя мертвой. Ее удивило то, что дыхание все еще вырывается из ее губ. Ей казалось, что подобные признаки жизни были за пределами ее существа.

— В конце концов, погиб Эдвард, — сказала она шепотом.

Джессика промолчала.

— Он вошел в мою комнату, как человек, которого я научилась ненавидеть и бояться. У него были безумные глаза, и он размахивал пистолетом. А я почувствовала облегчение. Я подумала: наконец-то избавлюсь от боли и печали.

Руки Джессики крепче сжали сестру.

— Ты не должна больше думать об этом.

Эстер попыталась сглотнуть, но ее горло пересохло.

— Я просила Господа: пожалуйста, забери мою жизнь. У меня отняли ребенка… Пожалуйста… дай мне уйти. И вот рядом оказался Эдвард. Я видела смерть в его глазах. Они были такими холодными. Он увидел, что натворил, пока был не в себе.

— Тише, Эстер, тс-с! Тебе надо отдохнуть.

Предательская дрожь в голосе Джессики передалась ей.

— Но он не избавил меня от этой муки. До самого конца он был эгоистом и думал только о себе. И все же мне его не хватает. Того человека, которым он был раньше. Человека, за которого я вышла замуж. Ты его помнишь, Джесс? Помнишь, каким он был когда-то?

Она запрокинула голову, чтобы видеть лицо сестры.

Джессика кивнула: ее глаза и нос покраснели от слез.

— Господи, Джесс! — воскликнула Эстер, зарываясь глубже в спасительное тепло сестры. — Что мне теперь делать? Как продолжать жить?