Испытание Джасинды

Барек быстро шел по коридорам зала Совета. Его стремительная походка предупреждала всех встречных, что не стоит его задерживать. Он хотел как можно быстрее вернуться на Беринг, но предстояло еще немало дел, которые он не мог оставить без внимания.

Принц был убежден, что Гэд что-то скрывал от них. Присутствие его отца на союзе Виктории и Лукаса доказывало это. Барек многое бы отдал за возможность встретиться с Роугом Станником, но так как советник был членом Ассамблеи Дома Знаний, только Кассандра имела право допрашивать его. Оставалось довольствоваться сведениями, полученными от сына. Но поскольку Гэд входил в Коалицию, то это давало Бареку надежду, что он обязательно со всем разберется.

Он так погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как повернул за угол и с кем-то столкнулся. Услышав тихий женский вскрик, он инстинктивно протянул руки.

— Вы в порядке? — спросил он, заглядывая в широко распахнутые зеленые глаза, которые по непонятной причине показались ему слишком знакомыми.

Приятный мужской голос заставил Джасинду поднять голову и увидеть принца Барека, смотревшего на нее глазами — так похожими на глаза его отца, короля Джотэма — полными беспокойства за нее.

— Благодарю, я в порядке, — выпрямившись, она сделала маленький шаг назад, и мужчина отпустил ее руки. — Простите, принц Барек, я не хотела вас беспокоить.

— Это все моя вина, мадам, — Барек перебирал в памяти всех придворных дам, пытаясь понять, кто эта женщина. — Я слишком торопился и не смотрел перед собой.

— Думаю, тогда мы можем признать, что оба виноваты, и мирно разойтись по своим делам, — предложила Джасинда, улыбнувшись ему.

— Возможно, вы и правы, — ответил Барек и поймал себя на том, что улыбается в ответ. — Хотя я никогда бы не стал возмущаться, держа в руках красивую женщину.

Глаза Джасинды на мгновение расширились, а затем она слегка откинула голову назад, и коридор наполнился серебристым заразительным смехом.

— О, принц Барек, — она снова посмотрела на него. — Вы можете выглядеть как ваш отец, но у вас определенно имеется дар вашей матушки делать комплименты.

— Ну, да… — начал было Барек, намереваясь продолжить свой путь, но замер, когда до него дошел смысл ее слов. — Моей мамы?

— Да, я никогда не встречала никого подобного ей, кто мог бы сделать довольно сомнительный комплимент и оставаться при этом абсолютно искренним.

— И почему это мой комплимент сомнительный? Вы действительно красивая женщина.

— Которая старше, принц Барек, вашей мамы. Но все равно спасибо, вы добавили в мой день щепотку радости.

Джасинда повернулась, чтобы уйти, но слова мужчины остановили ее.

— Вы знали мою маму?

— Безусловно, — она нахмурилась, увидев в глазах принца промелькнувшее смущение и неловкое любопытство. Этого она никак не могла понять.

— Извините, я просто… — Барек пристально смотрел на нее, все еще пытаясь понять, кто она такая.

Джасинда, наконец, поняла причину его неуверенности.

— Простите, принц Барек, мне следовало представиться. Я — Джасинда Мичелокакис. Советник Стефан Мичелокакис был моим мужем.

— Ну, конечно! — Бареку захотелось дать себе подзатыльник. Как он мог забыть? — Прошу прощения, мадам Мичелокакис, меня слишком увлекли насущные проблемы.

— Не нужно извиняться, принц. Стефан умер почти десять циклов назад, и у вас нет причин помнить меня. Да, и, пожалуйста, называйте меня Джасиндой.

— Мадам… Джасинда… я все же должен был помнить вас хотя бы из-за вашей красоты.

Кто-то прошел мимо, задев ее плечом, и Джасинда почувствовала, что краснеет.

— Определенно сын своей матери, — пожурила она.

— Так вы знали мою маму через своего супруга? — Барек бросил мрачный взгляд на удаляющуюся спину мужчины, который не соизволил даже извиниться. Он обнял женщину за плечи и вывел ее из движущегося потока в маленькую нишу, выходившую в атриум зала заседаний.

— Нет, мы с вашей мамой вместе учились в Академии, — Джасинда была согласна продолжить беседу, почувствовав желание еще поговорить с Бареком о его матери. Похоже, ему это было просто необходимо. Возможно, она все еще сердилась на Джотэма за его оскорбительное поведение, но она не собиралась вымещать это на его сыне, в память о Лате. — Она жила в одной комнате с моей младшей сестрой.

— Неужели? В Академии? Никогда не знал.

— Я опережала Лату на три цикла, но мы общались с ней во время каникул, когда она приезжала в наш дом. Хотя я бы с удовольствием избежала некоторых горячо любимых ею шалостей, — улыбнулась женщина воспоминаниям.

— Шалостей? — глаза Барека расширились от удивления.

— Да, ваша мама любила пошалить. Разве вы этого не знали? — Барек медленно покачал головой. — Ну, ее любимое время баловства, это когда ты еще не совсем проснулся. Я до сих пор по утрам иногда проверяю солонку. Лучше заранее убедиться, что она плотно закрыта.

— Она раскручивала ее?!

— О да, — Джасинда широко улыбнулась. — Признаюсь, обычно это было в отместку за то, что я укорачивала покрывала на их с сестрой постелях, но все же…

— Я никогда не слышал об этом.