Исправленному - верить

Нужно выбрать стратегию действий: идти на контакт с властью сразу или придержать коней, тем более вы сами указываете, что Столыпин будет убит только в одиннадцатом году, - на доске появилась литера 'С' и дата 1911, рядом знак вопроса. - С другой стороны я хорошо понимаю, насколько сложно что-то изменить в России, слишком все давно и основательно запутано. Кроме того, необходимо решить, на какой цели стоит сосредоточить усилия - внутренней или внешней, то есть если мы каким-то образом предотвратим войну или существенно ее отсрочим, к чему это приведет? - опять заскрипел мелок, нарисовав букву 'В' и рядом косой крест, как бы зачеркивающий ее.

- Думаю, - решил я вмешаться, - что предотвращение войны дело важное, но это не панацея, не одна проблема так другая 'выстрелит' пушкой 'Авроры'. Слишком у вас всё запущено, Аристарх Петрович.

- У нас? - удивился профессор.

- Да-да, у вас. Я пока ещё не могу причислить себя к полноправному обитателю этой исторической реальности. Возьмем, к примеру, вашу прессу - газеты, альманахи, журналы. Меня ещё в школе пугали цензурой, дескать, она железной хваткой душила печатное слово, не давала свободно вздохнуть труженикам пера и чернильницы.

- Разве не так? Вы не верите в цензуру, не знаете, как строго она осуществляется?

- Цензура, - хмыкнул я. - Так, одно название... Открываю вчера первую попавшуюся либеральную газетёнку, а там, на половине страниц, расписывается как прогнила наша монархия, насколько упало доверие народа к царю и системе власти в целом. А в самом конце чуть ли не призыв к революции и вооружённому восстанию. У Сталина за такую статейку дали бы не год-два ссылки в Шушенском, а 'десять лет без права переписки' или нормальным русским языком - расстрел.

- И что вы предлагаете?

- Предлагаю 'зажечь' народ. Не дешёвыми популистскими идеями вроде 'отобрать и поделить', а реальной чёткой концепцией возрождения страны. Знаете, мои предки в годы первых пятилеток вкалывали как проклятые на одном голом энтузиазме, работали не за материальные блага, а за голую идею. Они верили, что строят новую и хорошую жизнь. А ведь они многого добились: из руин подняли страну, расколотили в хвост и гриву фрицев, снова отстроили разрушенные города, подняли промышленность, запустили человека в космос. Да нам гордиться надо, что у нас такой народ! Этих людей ещё бы направить в правильное русло.

Пока я столь пространно высказывался, профессор внимательно слушал и одновременно чертил на доске новые знаки.

- Очень хорошо, вижу, вы не чужды научному подходу. Олег, вы затронули важнейший вопрос - вера, вот что решает всё. С верой в науку ученый делает открытия, с верой в Господа аскет творит чудеса. И нам важно добиться возрождения веры в Россию. Нужна программа развития страны и нации, которую поддержат основные слои населения, необходимо воодушевить народ, чтобы он имел силы преодолеть все трудности. Вот в чем зерно истины.

Мелок стремительно летал по доске, сам профессор воодушевился от выкристаллизовавшейся идеи. - Вот только ключевая помеха на этом многотрудном пути - наша власть и аристократия. Они не просто помеха, они я уверен, будут всеми силами бороться против нас и наших дел. И это подводит к вопросу о союзниках и врагах.

- Аристарх Петрович, может не стоит сразу лезть в такие глубокие дебри? У нас и плана ещё толком нет, а мы уже на счётах щёлкаем - одни костяшки направо, другие - налево...

- Простите меня, Олег, я слишком увлекся. Вы правы. Следует основательно продумать, что должно быть намечено и как утверждено в сознании русского народа.

- А вы не думаете, что к такого рода работе стоило бы привлечь великих русских мыслителей. Не нужно раскрывать им карты, но, озвучив саму концепцию, можно так сказать 'заразить' их и направить в нужное русло.

- Очень хорошо. Даже замечательно. Раз уж вы подняли тему, вам и карты в руки, милейший Олег Аристархович, - 'папа' впервые назвал меня так, использовав свое имя в качестве моего отчества.

Мы улыбнулись, именно в этот момент я ощутил между нами некие незримые узы духовного родства.

- Хорошо, я займусь этим, но мне в любом случае понадобится ваша помощь, - подстраховался я.

- Безусловно, - немедленно откликнулся профессор.