Исповедь сыщика [сборник]

— Не хочу! Я честно работал и заслужил нормальную еду! У нас есть деньги, пойдем в ресторан, посидим, как нормальные люди.

— Какие деньги? — удивился Гуров. — Кейс, который мы получили в обмен на твои паршивые марки, я отдал Тимоше на ремонт.

— Весь? Там было больше миллиона!

— Инфляция. — Гуров пожал плечами. — А ты хотел, чтобы я половину себе оставил?

— Понятно. — Дитер кивнул, хотя ничего понятного в поступке полковника не видел.

Дитер уже знал, что русский получает в месяц около тридцати тысяч, значит, он отдал сумму, которую может заработать примерно за десять лет.

— Понятно, — упрямо повторил Дитер, встал. — Значит, мы пойдем в ваш дрянной «Метрополь» и пообедаем на наши паршивые марки.

— Уговорил, — легко согласился полковник, — я принимаю приглашение, если ты обещаешь выполнить мою просьбу.

— Господин полковник, я ваших просьб боюсь значительно больше, чем приказов. Говорите, сделаю все от меня зависящее, чтобы не ответить отказом.

— Пустяки, парень, сущие пустяки. — Сыщик положил руку на плечо инспектора, посмотрел в глаза: — Если увидишь, что кто-то хочет в меня выстрелить, не кидайся спасать, я не хочу быть тебе ничего должен.

— Хорошо, — сказал Дитер, помявшись, продолжил: — Извините, господин полковник, но обещать ничего не могу.

Они рассмеялись и пошли обедать.

Эпилог

Самолет набрал высоту, погасло табло, элегантные стюардессы катили тележки с напитками, улыбались, щебетали непонятное. Убийца ни немецкого, ни английского не знал, но девушек понимал. Ему хотелось взглянуть в иллюминатор, но слева громоздился угрюмый парень с лицом киношного гангстера, да и облака уже покрыли необъятные просторы, и прочь сантименты.

— Дитер, возьми мне выпить, — сказал он сидевшему справа инспектору. — Только не размазывай по рюмке, купи бутылку виски.

Дитер поставил перед убийцей бутылку, сок, положил шоколад, услужливо щелкнул зажигалкой и вспомнил, как вчера во время обеда в «Метрополе» русский полковник сказал: «Учти, парень, почти все решает первый удар. И главное не сила, а неожиданность».

Убийца наливал медленно, смакуя удовольствие, отставил бутылку, взял бокал и продекламировал:

— «Прощай, немытая Россия!..»

Дитер сказал что-то по-немецки, сидевший слева гангстер быстро повернулся, но еще быстрее Дитер защелкнул на кистях убийцы наручники.

— Я тоже люблю Лермонтова, — негромко сказал Дитер, достал из кармана магнитофон. — Мужчину и ребенка вы убили, но женщина осталась жива. Вчера по телексу передали, что вашего одноклассника, с которым вы столь неудачно столкнулись в пивной, нашли. Он вспомнил ваше имя и фамилию. У нас суд присяжных, а они лишь люди. У вас будет адвокат. Нас будет встречать пресса, если вы спуститесь по трапу с повинной… — Дитер включил магнитофон: — Выпейте свой тост и говорите.

А в кабинете генерала Орлова никаких трагедий не происходило. Полковник Гуров, как обычно, стоял у окна, генерал Орлов будничным тоном говорил:

— Меня не уволили, тебя не убили, нас можно считать победителями. Скажи, Лева, а в следующий раз против тебя двинут танки?

— Не нравится, как я работаю, Петр? — Гуров смотрел на сигарету, решал, закуривать или выдержать характер и повременить. — Так ты меня прижми к сердцу и никуда не отпускай.

— Договорились. — Орлов потер лицо, убедился, что все на месте, и спросил: — Как полагаешь, твой немец дожмет убийцу?

— Кто знает, должен, — пожал плечами Гуров. — Я сделал все, что мог.

Исповедь сыщика

Пролог

В подъезде остро пахло кошками. Запах был такой плотный, что казалось, его можно пощупать руками и отвести, словно ткань, в сторону. Гость помахал перед лицом рукой, позвонил в квартиру на первом этаже, когда стальная дверь открылась, нырнул в проем, пригнувшись, захлопнул дверь и тяжело перевел дух.

— Ну, Генка, к тебе прорываться, словно сквозь газовую атаку, — сказал гость.

— Сережа, говорено-переговорено, носи с собой противогаз, — ответил хозяин, принимая от гостя кейс и указывая на вешалку.

Когда гость снял плащ и прошел в комнату, друзья обнялись, похлопали друг друга по плечам, оглядели, оба довольно улыбнулись.

Они были годки — по тридцать восемь, дружили с детского сада, вместе закончили школу и университет, встречались раз в два-три месяца, причем всегда Сергей приходил к Геннадию и никогда наоборот.

Сергей был депутатом, членом ВС России, Геннадий якобы перебивался в каком-то СП и увлекался электроникой. Одна из двух комнат всегда была заставлена телевизорами, плейерами и другой аппаратурой, а на старинном комоде сидели коты, и сколько их, не знал не только гость, но и сам хозяин. Коты приходили и уходили, вели себя независимо, поглядывали со своего пьедестала на людей равнодушно.

Хозяин открыл форточку, чтобы коты могли перемещаться по своему разумению, и закрыл дверь, а в другой комнате стал быстро накрывать на стол. Гость достал из своего кейса бутылки, свертки с закуской, икру и балык.

— Надо тебя, Геннадий, подкормить, совсем плохой стал, — Сергей слащаво улыбался и поглядывал на хозяина заискивающе.