Читаем Исповедь священника полностью

– Конечно. Началось всё с холодного декабрьского утра. Бессердечный будильник подал голос в половину седьмого утра. На улице всё ещё стояла ночь, кое-где тускло горели фонари, уже куда-то шли люди, с остервенением лаяли собаки, тихо падал снег. Отключив будильник, я сладко потянулась и нехотя вылезла из тёплой постели. Завершив утренние процедуры, позавтракав, я оделась потеплее и покинула своё прибежище. Я уже окончила к тому времени художественную школу, сдала экзамены, поступила в университет. Я рисовала всегда и везде. Свои работы продавала, было несколько постоянных покупателей. Те, что понравились самой оставляла. Денег хватало и для оплаты учёбы, и для содержания себя, кота и квартиры. В тот день утренние пары прошли незаметно, и через каких-то полчаса я уже была в парке, рисовала нахохлившихся снегирей, которые сидели на голых ветвях берёзы и пару шустрых белочек. Холод был щадящий, но вскоре у меня замёрзли руки. Меня приютила небольшая кофейня, что стояла неподалёку. Я закала чай и села за столик у окна. Началась метель. Снегири всё ещё сидели на берёзе. Снегопад усилился, и всё пространство за окном закрыло белой пеленой. Казалось, что весь мир состоял из маленькой кофейни. Вдруг зазвенел дверной колокольчик. В тепло зашло тело, укутанное в шарф. Заказав чашечку кофе и пройдя за столик, который, к слову, стоял совсем рядом с моим. Под тёплой шапкой, в пуховике оказался парень, лет 20, среднего роста, блондин с небольшими английскими усами и козлиной бородкой. Согревшись, он окинул помещение взглядом. Его взор остановился на мне, впрочем, как и мой на нём. Смутившись, я отвела взгляд. Когда вновь решилась посмотреть на него, он уже сидел напротив меня.

– Привет! Меня Пашей зовут. Для друзей Паня. Как твоё имя?

– Анна – Мне показалось, что слегка покраснела, стало жарковато.

– Не вовремя этот снегопад усилился.

– Пожалуй… хотя есть в нём что-то волшебное.

– Считаешь? – Паня на несколько секунд вглядывался в пургу за окном. – А пожалуй да, ты права. Я сразу и не приметил! Ты, наверное, художник?

– Да-а, а как ты узнал?

– Если честно, то я видел, как ты рисовала. Разрешишь посмотреть?

– О, конечно! – Я достала снегирей и белочек из небольшой сумки, что висела на спинке стула. Паша долго изучал написанное. Он был серьёзен: непринуждённая улыбка, что не исчезала с его лица с тех самых пор как он сел за столик, куда-то сгинула.

– Это прекрасно. – Прошептал Паня.

– Что?

– Аня, это прекрасно, изумительно, неподражаемо! Никто бы не изобразил лучше!

– Ты серьёзно?! – Он был первым, кто увидел мои работы кроме покупателей, по чьей реакции трудно было понять нравится им полотно или нет.

– Конечно, серьёзно!

– Можешь взять себе наиболее понравившуюся. Скоро Рождество, будет подарком.

– Спасибо тебе огромное! – Павел отложил в сторону картину с изображёнными на ней белочками, а снегирей вернул мне. – Тогда получается, что я теперь обязан тебе что-то подарить.

– Нет, не сто…

– Отказ я не приму! – Парень слегка нахмурился, но улыбка осталась. Он посмотрел на часы, что висели на стене за моей спиной. – Уже девять…

– Девять?! И правда! Засиделись мы, мне уже пора бежать!

– Да-а, мне тоже. Впрочем, проводить я тебя успею. – Одевшись и выйдя из кофейни, мы направились в сторону остановки. Снегопад немного стих. На берёзе сидели маленькие снежные комочки, шустрые белочки лакомились орешками, которыми их угостили прохожие. Изредка из-за облаков пробивался лунный свет. Маршрутный автобус разлучил нас, увезя меня в ночной мрак и огни неспящего города.

Дома как всегда ждал кот: сидел напротив двери и медленно из стороны в сторону махал хвостом. Вот он заветный звук! Я повернула ключ в замке несколько раз и открыла дверь с характерным скрипом. Я медленно зашла, закрыла дверь и опустилась на пол. Мягкий хозяин подошёл ко мне, потёрся о левую руку, запрыгнул на ноги и лёг, свернувшись в клубочек.

– Привет, Малыш, я дома! Скучал, небось, без меня? – кот громко и сладко мурчал под моей рукой. – Ты даже не представляешь, кого я встретила! – Малыш поднял голову. – Я зашла в кофейню, чтобы согреться, вскоре зашёл он. Его Пашей зовут. Подсел ко мне.

– Мя-яу?

– Да, вот так взял и подсел! Он забавный! И ещё, представляешь, ему понравились мои картины! Одну я ему подарила.

– Мяу?!

– А что? Скоро Рождество, вот я и решила. Кстати, у меня и для тебя есть подарок!

– Мя-яу!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии