Исповедь соперницы

Собрались в трактире гости.
Этот пьет, тот — мечет кости.
Этот — глядь — продулся в пух,
У того — кошель разбух.
Все зависит от удачи!
Как же может быть иначе?!
Потому что нет средь нас
Лихоимцев и пролаз.

Вокруг нашего столика стали собираться завсегдатаи харчевни. Кое-кто приплясывал. Приятели Гуго пытались подпевать, а один из них, уловив ритм, ловко отбивал такт, постукивая кружкой о кружку.

Пьет народ мужской и женский,
Городской и деревенский,
Пьют глупцы и мудрецы,
Пьют транжиры и скупцы.
Пьют монахиня и шлюха,
Пьет столетняя старуха,
Пьет глухой и дряхлый дед, —
Словом, пьет весь белый свет!

Внезапно я почувствовал, как на мое плечо легла рука Гуго.

— Довольно, Ральф. Ты славно нас потешил, но пока хватит.

Я поднял на него недоумевающий взгляд, а слушатели недовольно загалдели. Кто-то крикнул, что выставит нам бочонок лучшего вина, какое найдется у хозяина, если я потешу их новой песней, но рука Гуго по-прежнему сжимала мое плечо, а его взгляд был суров.

— Достаточно, трубадур.

Я отложил лютню, дивясь, как быстро опять попал под влияние Гуго. Но ни обиды, ни настороженности не было — только любопытство.

А через миг, когда недовольные слушатели разбрелись, приятели Гуго потеснились, давая место за столом еще одному гостю. Вернее — гостье. Потому что когда она приподняла капюшон, скрывавший ее лицо, я узнал графиню Бэртраду Норфолкскую.

Я опешил. Сиятельная графиня, поздним вечером в захудалом кабака, причем в мужской одежде — грубых штанах, куртке из буйволовой кожи в плаще с капюшоном мужского покроя!

— Рада удостовериться, что так пленявшее меня некогда искусство все еще не угасло, мой Ральф.

Она улыбнулась, не размыкая губ, отчего улыбка показалась мне напряженной. Так оно и было — леди Бэртрада не ожидала увидеть меня в обществе своих людей. А то, что все они были ее людьми, я понял уже по тому, как они держались с ней.

— Как ты объяснишь это, Гуго? Разумеется, я неописуемо рада встрече с Ральфом де Брийаром, и уж тем более не в свите леди Гиты Вейк. Но ведь ты из ее людей, Ральф?

Гуго дружески обнял меня за плечи.

— Отныне он наш, миледи. Этот парень давно уже понял, что его саксонская красавица достанется ему не ранее второго пришествия. Во всяком случае, пока жив Эдгар, — добавил он, понизив голос.

Я вздрогнул.

Так вот зачем собрались эти люди! И графиня с ними. Неужели она так люто ненавидит супруга, что готова пойти не убийство? Но ведь и я желаю его гибели — а значит я с ними.

Странное дело — я встретил Гуго сразу же после того, как обратился с мольбой к святому Эдмунду. Это верно, как и то, что я жив, а значит в этой встрече — рука провидения.

Кажется, Бэртрада понимала, что творится у меня в душе. Склонившись через стол, она мягко положила руку на мои сцепленные в замок, побелевшие от напряжения пальцы.

— Мы с тобой оказались в равном положении — я, супруга графа, и ты — человек, которого в Норфолке уже привыкли считать женихом Гиты Вейк. Не вернись Эдгар так скоро с Востока, я бы не удивилась, если бы еще до Рождества леди из фэнленда сменила имя на де Брийар.

— Но ведь она никогда не была у вас в чести, миледи, — сухо молвил я.

Бэртрада какое-то время молча наблюдала, как оседает пена в кружке с элем.

— А с какой стати мне было осыпать ее милостями? Разве я не испытывала боль, узнав, что Гита Вейк спала с Эдгаром Армстронгом уже после того, как состоялась наша с ним помолвка? Но куда горше сознавать, что она по-прежнему отнимает его у меня. Я ведь не глупа, и все вижу.

Ее голос дрогнул.

— Его постоянные отлучки по ночам, его счастливый вид, болтовня челяди…. А главное — унизительная жалость в глазах тех, кто знает меня и сочувствует моему положению. Ничего худшего не придумать!..

Бэртрада прижала перчатку к глазам, промокая слезу.

Я молчал. О, мне тоже было знакомо это оскорбительное сочувствие домочадцев в Тауэр Вейк. И даже Гиты, которая пользовалась моими услугами, отправляясь на свидания с мужем той женщины, что сейчас плакала передо мной.

Гуго Бигод твердо проговорил:

— Не нужно слез, Бэрт, радость моя. Придет день — и мы отомстим за тебя. Этот сакс заплатит за все.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, Гуго. Этот сакс достаточно могуществен, чтобы поступать так, как ему заблагорассудится. Он изо дня в день топчет мою честь и честь женщины, которую многие в Норфолке по сей день считают невестой Ральфа де Брийара.

— Не будь вы женой Эдгара Норфолкского, — хрипло начал я, — мне бы нашлось, что сказать по этому поводу. Но вы его супруга, вы любите его…