Исповедь нелегала

Все-таки этот день настал, и парни сидели в кресле большого самолета. Стюардессы с зализанными волосами приторно-ласково улыбались, переполненные глубоким омерзением и ненавистью. Айбек не хотел думать о плохом, он старался ничего не замечать, и чтобы не расстраиваться, закрыл глаза и стал представлять картинку счастливого будущего. Он знал, что летит навстречу своей мечте и вот–вот жизнь одарит его всеми благами, осыпая, словно из рога изобилия. Аэропорт и самолеты, которые он видел за окном иллюминатора, произвели на него сильное впечатление. Парень послушно пристегнулся и с волнением стал ждать взлета. Наконец взлетели, и сквозь толстое стекло он попрощался с родиной, мысленно обещая вернуться богатым. Весь полет он фантазировал, представляя, как едет на огромном джипе с открытыми окнами, из которых гремит иностранная музыка, заглушая уличный шум. Представил, как победоносно вернется домой через пару лет с большим чемоданом денег, вытащит ключи от нового дома и подарит их матери. Посадит всех в машину и увезет в светлое будущее. Айбек не вставал с места на протяжении всего пути, не вызывал стюардессу и не просил попить, он просто мечтал и предвкушал свою новую жизнь. Даже завораживающий вид из иллюминатора не смог вырвать его из картин великого завтра. Самолет приземлился в аэропорту Москвы, и у парней оставалось только сорок минут на то, чтобы добежать до своего терминала и сесть в другой самолет, который доставит их до места назначения.

Чехия

– Вот оно, – подумал Айбек, выходя из здания аэропорта. Он вдохнул полной грудью, пытаясь вместить в себя, как можно больше, чужестранного кислорода. – С этого места начинается мое триумфальное восхождение.

Все вокруг казалось ему блестящим и великолепным. Он рассматривал людей, считая их счастливчиками, потому что родились в таком красивом городе. Айбеку казалось, что люди, которые живут в Европе, счастливые уже только потому, что там родились и живут.

Ребят встретил в аэропорту угрюмый мужчина небольшого роста с изрядным брюшком, слегка напоминающий дикого кабана. У него торчали нижние клыки, слегка выступая за губу, а от одежды исходил неприятный запах застарелого пота. Мужчина первым делом забрал у них паспорта и сложил их в свою небольшую борсетку. Он жестом указал им на машину, в которую они дружно вскарабкались, а сам сел за руль. Ребята именно вскарабкались, потому что машина была грязным фермерским пикапом для перевозки скота. По бокам всюду были следы засохшей крови и куски тухлого мяса, на полу была постелена пленка, явно не первой свежести, она как бы защищала ноги от густой вонючей жижи на дне кузова. Не обращая внимания на запах и бардак, окружавший их, они с любопытством и доверием осматривались по сторонам, восторгаясь потоками машин и красивыми зданиями. Вот они едут по большому и длинному мосту, а вот уже проезжают по маленькой улочке, сплошь усыпанной мини-магазинчиками с нарядными витринами. Они пересекли реку и вчетвером высунулись за бортик, чтобы, как можно лучше, рассмотреть паромы и корабли, стоящие на реке. Из одного длинного-предлинного парома в три яруса на всю округу громыхала музыка, люди на нем танцевали и что-то громко кричали, чокаясь бокалами и не переставая двигаться.

– Вот это жизнь, – подумал Айбек, глядя на веселых людей и красивый паром.

Дальше их путь лежал через большие зеленые поля и пастбища, которые яркими красками переливались в закатном солнце. Одинокие коровы, как в мультиках, мычали вдалеке, следуя к своим загонам. Вокруг стоял приятный запах трав и копченостей, перебиваемый вонью пикапа, в котором они ехали.

До места они добрались уже поздней ночью, и понять, где именно они очутились, было невозможно. Все вокруг окутала непроглядная мгла, только несколько фонарей освещали им путь. Машина заехала в ворота и остановилась возле здания, рассмотреть которое не представлялось возможным. Все, что удалось увидеть, это только темные очертания построек и мрачный силуэт двухэтажного дома. Судя по запаху и звукам, их привезли на какую-то ферму, но экскурсию, видимо, для них устраивать не собирались, а только грубовато велели идти за мужиком. Ребят небрежно затолкали в сарай с сеном, вручили хлеб, воду и небольшую миску с какой-то бурдой, похожей на рагу. Потом угрюмый мужичок запер их снаружи на большущую балку и ушел, напевая себе под нос странную мелодию.

Именно в этот миг Айбек впервые ощутил тоску в душе. Его сковал страх, захотелось снова оказаться дома, увидеть маму и обнять сестренок. Он заставил себя успокоиться. Завтра все покажется другим, встанет солнце и с ним вернутся все надежды и перспективы. Успокаивая себя этими мыслями, он понемногу пришел в себя и включился в беседу с тремя соотечественниками, которые обсуждали события сегодняшнего дня и особенно вечера.

Это были простые парни, как и он приехавшие за лучшей жизнью, Кубан, Алмаз и Турат, кто-то был на пару лет старше, кто-то моложе, но разница особо не ощущалась, поэтому они быстро нашли общий язык между собой.