Вскочил Басиль, прыгнул в лодку. Не успел отплыть, как опустился вдруг непроницаемый туман. Рассеялся так же внезапно, а лодки уж нет… «Волна приносит, волна уносит», — сказал Силь.
Проходит час, другой, третий — Басиль не возвращается. Силь тем временем успел рыбки кое-какой наловить, кров на ночь наладил.
Уже смеркаться начало. Басиля все нет.
Развели костер. Силь, весь день не умолкавший, пробормотал: «Волна уносит…» И стих.
Зажглись звезды.
И тут из воды, рядом с ними, у самого берега взметнулось что-то громадное, похожее на гигантскую клешню, молниеносным движением выбросило на берег человека — и скрылось.
— Возвращаю ради вас, — сказал Голос, удаляясь в темноту.
— Басиль! — припал к брату Силь. — Живой!
— Живой, — просипел Басиль. — Волна уносит, волна приносит…
ЖИЗНЬ СМЫСЛА
В. Л.
Это я, тот девятиклассник, приславший вам письмо с одной фразой-вопросом:
ЗАЧЕМ ЖИВЕТ ЧЕЛОВЕК?
Сейчас я уже студент педагогического института и хочу повторить свой вопрос…
Я болен общечеловечностью. Уяснить, что в этой идее связано с душевной болезнью, — кажется, одна из ваших задач. Но даже если вы ответите, что общечеловечность — всего лишь утопия, что на самом деле люди не способны к гармонии, а в лучшем случае лишь к «сосуществованию»… Называйте это «философской интоксикацией», как угодно. В мозгу планеты должны быть и клетки, наделенные этой функцией. Общечеловечность все-таки заслуживает звания идеала, хотя бы как дань уважения к бесполезным усилиям или памятка для гуманоидов…
Простите, я сейчас нахожусь в сильном кризисе. Ничего особенного: здоров, энергичен, учусь, общителен. Но внутренне…
Этому мальчику я отвечаю всю жизнь.
«Мы рождены, чтобы жить вместе», — сказал Экзюпери.
Умирать порознь, жить вместе.
Да, есть и долг сознания — быть может, производное от строения мозга, — ощущаемый то как счастье, то как острейшая боль.
Рано или поздно наступает момент, когда «вечные вопросы» из отвлеченных, скользящих мимо души, становятся вдруг остро личными. От этого начинает зависеть возможность жизни.