Исповедь экстрасенса

Думаю, хватит и этого перечисления. Что касается теоретической подготовки, то нужно упомянуть, что я дважды прослушал и изучал курс психологии для педагогических институтов (в 1961 году – на физмате и в 1968 году – на филфаке).

А 28 марта 1991 года окончил в Международном медицинском Центре «Кандыба» полный курс по программе управляемого медитативного аутотренинга и решением квалификационной комиссии мне была присвоена квалификация экстрасенса-инструктора международной категории. В тот день получил соответствующий диплом и был готов приступить к работе.

Но подробности – позже.

НА ПЕРВОМ КУРСЕ ФИЗМАТА

1 сентября 1961 года я стал студентом первого курса отделения физики, электротехники и общетехнических дисциплин физико-математического факультета Бельцкого государственного педагогического института имени Алеку Руссо.

Через полмесяца мне исполнялось 17 лет, и я в нашей группе был на втором месте «по молодости». Моложе меня был только студент по фамилии Фока. Он родился в 1945 году, а я – в 1944-ом. Разница в возрасте у нас была в несколько месяцев.

В аудитории, где у нас прошли первые лекции, на стенах висели портреты незнакомых людей – великих математиков и физиков. Среди них моё внимание привлёк портрет очень молодого человека – Эвариста Галуа. Я был поражён информацией о годах его жизни. Он умер в возрасте 21 года, но вошёл в историю мировой науки.

«Интересно, – подумалось, – мог бы я за будущие четыре года сделать какое-нибудь открытие?».

Если бы это и осуществилось, то, возможно – в области физики, но никак не математики. Физика была моим любимым предметом в школе, и я тогда задумывался над некоторыми проблемами. Скажем, если наша Земля – бесконечно большой источник электронов, то их можно было бы, превратив в электрический ток, использовать в повседневной жизни. Оставалось всего лишь придумать способ, как это сделать.

Юношеские фантазии….

К математике такого влечения, как к физике, у меня, к сожалению, не было.

Хотя мне в Бельцах приходилось не раз удивляться человеческим способностям в этой области. На физмате у нас преподавал  Айзик Шимонович Мейлихзон. Складывалось такое впечатление, что он держал в своей памяти все значения логарифмов из объёмистой брошюры  Брадиса, известной всем старшеклассникам нашего времени.

Его любимой фразой на лекции было высказывание: «Проверьте по таблице логарифмов. Там должно быть вот такое значение».

И называл цифры.

Совпадение было всегда стопроцентным! Разве это не удивительно?

НА СНИМКЕ: Студенты физико-математического факультета Бельцкого госпединститута имени Алеку Руссо Евгений Георгиевич Панько (слева) и Виктор Дмитриевич Панько. Фото 1961 года.

Недавно я вычитал в интернете, что А.Ш. Мейлихзон – автор 14 научных работ, переводов книг по математике с французского и венгерского языков.

К сожалению, даже такие примеры не подвинули меня ближе к изучению математики.

Зато появилось увлечение психологией.

Интерес к этой новой для меня науке сумела привить молодой преподаватель Полякова.

Особенно интересными были практические занятия в кабинете психологии.

Мы изучали законы человеческого поведения, формирование условных рефлексов в зависимости от порога чувствительности.

Мы узнали, что у разных людей резервы нервной системы – разные. Поэтому и реакция на одни и те же раздражители у них – разная.

На одном из таких занятий обнаружилось, что у меня, в отличие от других однокурсников нашей группы, – повышенная чувствительность и необыкновенно высокая скорость формирования условного рефлекса.

Опыт проводился следующим образом.

Испытуемому студенту давался пульт с несколькими кнопками разного цвета. Возможно, там было 7 кнопок, а цвета были цветами радуги.

Студент должен был последовательно нажимать одну за другой каждую кнопку.

Преподаватель в какой-то момент на одну из кнопок, скажем, жёлтого цвета, подавал электрический ток.

Ток бил по пальцу, испытуемый отдёргивал его, а опыты продолжались.

Несколько раз Полякова то подавала ток на эту кнопку, то не подавала. В конце концов, студент испытывал ощущение удара током, хотя ток и не подключался к этой кнопке.

Так выработался условный рефлекс: цвет кнопки был увязан с ощущением удара током.

Вот эти испытания и выявили у меня – и необычно высокую чувствительность к току, и высокую скорость формирования условного рефлекса.

Интересными были и лекции по психологии.

Изучение закономерностей ассоциативного мышления, восприятие пятен Роршаха, – это побуждало меня внимательно читать учебник и рождало желание искать дополнительную литературу, вникать в тонкости изучаемых тем.

Выяснилось во время обсуждения пятен Роршаха, что я был способен увидеть в случайно полученных чернильных пятнах значительно больше образов, чем мои однокурсники.

Впоследствии, уже на филфаке, в нашей группе во время анализа одного стихотворени преподаватель Нелли Константиновна Малютина после моего ответа подняла руку и сказала:

«Обратите внимание! Вот вам яркий пример так называемого «понятийного» мышления!».

Но это уже было потом.