Исповедь Джо Валачи

Теперь я получил возможность открыто выразить свои взгляды в зале суда — несмотря на перспективы продолжительной юридической баталии, я твердо решил публиковать воспоминания Валачи. Первый раунд я проиграл, тщетно попытавшись опротестовать предварительное постановление суда о запрете публикации — окружной суд Вашингтона постановил, что Министерству юстиции «будет нанесен непоправимый ущерб», если издание книги не будет запрещено. Апелляционный суд подтвердил правомерность запрета, подчеркнув, что «обычная практика заключается в том, чтобы не отменять запрет суда первой инстанции, за исключением «явно ошибочных решений», и предложил назначить проведение судебного заседания.

Далее я планировал сделать всю историю достоянием гласности и брать при этом быка за рога — в подготовленном Министерством юстиции меморандуме о взаимопонимании ясно говорилось, что уважаемое ведомство не только само предложило издание рукописи Валачи, но и особо подчеркивало ее значение в деле поддержания законности.

В целях выяснения всех подробностей в связи с изменением Министерством своего подхода в суд были вызваны повесткой для дачи письменных показаний Ник Катценбах, ставший к тому времени заместителем госсекретаря, и другие официальные лица, непосредственно связанные с делом. Реакция была мгновенной — министерство обратилось в суд, чтобы заблокировать дачу показаний. В ходе дебатов судья Александр Хольцофф неожиданно обратился к адвокатам министерства со следующими словами:

— Одно дело — иметь право на издание, и совершенно другое — запрещать человеку издавать книгу. Довольно странный подход, не так ли? Хотелось бы просить вас дать ответ на этот вопрос. Сначала они разрешают ему (Питеру Маасу) работать с рукописью. Возможно, это было недальновидно. А теперь они говорят, что издавать нельзя.

В ответ Министерство заявило, что обошлось оно со мной не так уж несправедливо, что мне «была предоставлена возможность беседовать с Валами и изучать его преступное прошлое», а также что, несмотря на запрет на публикацию самой рукописи, мне дозволяется использовать все материалы для издания книги, написанной от третьего лица. Так была открыта дорога книге «Исповедь Джо Валачи».

«Исповедь Джо Валачи» основана на записях наших бесед, его письменных ответах на мои вопросы, интервью с людьми, связанными с Валачи, на нескольких сотнях страниц протоколов допросов, к которым у меня был доступ, а также на ряде других официальных источников и документов.

Я был единственным собеседником Валачи, помимо сотрудников Бюро по борьбе с наркотиками и ФБР. Я продолжал встречаться с ним и во время затянувшихся переговоров с Министерством юстиции. Я часто задавал ему вопросы, которые он ранее уже освещал в письменном виде или на открытых заседаниях. Во многих случаях я просто проверял его память по таким малозначащим эпизодам, как католический реформаторий, полицейские погони, инциденты на ипподроме. Это был не человек, а магнитофон — все детали совпадали слово в слово.

Единственное, что я себе позволил, — освободить речь Валачи от некоторых жаргонизмов, чтобы текст был легче для чтения.

А в остальном это та самая книга, которую они хотели похоронить.

Глава 1

Около 7.30 утра 22 июня 1962 года в тюрьме Атланты, штат Джорджия, заключенный № 82811 по имени Джозеф Майкл Валачи, отбывавший срок за торговлю героином, схватил лежавший около кучи строительного хлама кусок металлической трубы длиной два фута и, прежде чем окружавшие смогли сообразить, что он задумал, набросился сзади на другого заключенного, буквально за несколько секунд превратив его тело в окровавленное месиво.

Несмотря на исключительную жестокость преступления, сначала оно показалось всем не более чем одним из обычных убийств, которые периодически совершаются за тюремными стенами в результате тягот тамошней жизни. Да и в самом Валачи тоже не было ничего особенного: 58 лет, коренаст и хорошо развит физически, 5 футов 6 дюймов ростом, 184 фунта весом, густая шевелюра с благородной сединой, невыразительные карие глаза и неприятный гортанный голос, одним словом, самый заурядный бандюга, посвятивший всю свою жизнь карьере на ниве преступности.

Однако это, казалось бы, бессмысленное убийство, совершенное столь малоприметным типом, привело к появлению первого в истории разоблачителя «Коза ностры», само существование которой было предметом ожесточенных споров даже в правоохранительных органах. И вот буквально в считанные часы имя Валачи стало известно не менее, чем имена Капоне, Лючиано, Костелло или Дженовезе. Валачи заполонил все газеты, журналы и телеэкраны после того, как люди узнали кое-какие детали быта Вито, Джо Банана или Громилы из Чикаго. Огромнейшую славу принесли ему и комики, которые напропалую принялись шутить на счет раскаявшегося преступника.