Исповедь

10. Почему же, спрашиваю я, Господи Боже мой? Я как-то это вижу, но не знаю, как выразить. Может быть, все, что начинает быть и перестает быть, тогда начинает быть и тогда перестает, когда должно ему начаться и перестать, и это известно вечному разуму, в котором ничто не начинается и не перестает быть. Этот разум и есть Слово Твое, а Он есть начало, как нам и сказано (Ин. 8, 25). Так говорит Он в Евангелии голосом человеческим, эти слова прозвучали во внешнем мире для людских ушей, чтобы им поверили, стали бы искать их в сердце своем и нашли в вечной истине, где Он, добрый, Единый Учитель, поучает всех учеников Своих (Мф. 23,8). Там слышу я голос Твой, Господи, говорящий мне, ибо Он говорит с нами, Он тот, Кто учит нас, кто же не учит, тот, если и говорит, не для нас говорит (ср. Ин. 8, 25). А кто же учит нас, кроме незыблемой, недвижной Истины? Даже когда нас наставляет и существо изменчивое, его уроки все-таки ведут нас к недвижной Истине, где мы и учимся по-настоящему: стоим и слушаем мы Его, радостью радуемся, слыша голос Жениха (Ин. 3,29), и возвращаемся туда, откуда мы сами. Потому-то Он и есть Начало, если бы Он не пребывал, пока мы блуждали, нам некуда было бы вернуться. Когда мы возвращаемся от заблуждений, мы, конечно, возвращаемся потому, что узнали их, а узнавать их и учит нас Он, ибо Он – Начало и говорит нам.

IX

11. Этим Началом Ты и создал, Боже, небо и землю – Словом Твоим, Сыном Твоим, Силой Твоей, Мудростью Твоей, Истиной Твоей. Дивным было Слово Твое и дивным – дело Твое. Кто это поймет? Кто объяснит? Что это брезжит и ударяет в сердце мое, не нанося ему раны? Трепещу и пламенею, трепещу в страхе: я так непохож на Тебя; горю, пламенею любовью: я так подобен Тебе. Мудрость, сама Мудрость забрезжила мне, разорвав туман, который вновь окутывает меня, бессильного от этого мрака под грудой мучений моих. Так изнемогла в бедности сила моя (Пс. 30, И), что не могу нести я и хорошее свое, пока Ты, Господи, милостивый среди всех согрешений моих, не исцелишь все недуги мои. Тогда выкупишь Ты из гибели жизнь мою, увенчаешь меня милостью и щедротами и исполнишь благие желания мои, ибо обновится, как у орла, юность моя (Пс. 102, 3–5). Ибо мы спасены в надежде и ожидаем в терпении (Рим. 8, 24–25), когда исполнятся обещания Твои.

Пусть слушает, кто может, в сердце своем слова Твои, я же воскликну, доверяя пророчеству Твоему: Как величественны дела Твои, Господи! Все премудро Ты сотворил (Пс. ЮЗ, 24). И Премудрость Твоя и есть Начало, и Этим Началом создал Ты небо и землю.

X

12. Разве не обветшали разумом те, кто спрашивает нас: «Что делал Бог до того, как создал небо и землю? Если Он ничем не был занят, – говорят они, – и ни над чем не трудился, почему на все время и впредь не остался Он в состоянии покоя, в каком все время пребывал и раньше? Если же у Бога возникает новое деятельное желание создать существо, которое никогда раньше Им создано не было, то что же это за вечность, в которой рождается желание, раньше не бывшее? Воля ведь присуща Богу до начала творения, ничто не могло быть сотворено, если бы воля Творца не существовала раньше сотворенного. Воля Бога принадлежит к самой субстанции Его. И если в Божественной субстанции родилось то, чего в ней не было раньше, то субстанция эта по справедливости не может быть названа вечной. Если вечной была воля Бога творить, почему не вечно Его творение?»

XI

13. Те, кто говорит так, еще не понимают Тебя, Премудрость Божия, просвещающая умы, еще не понимают, каким образом возникло то, что возникло через Тебя и в Тебе. Они пытаются понять сущность вечного, но до сих пор в потоке времени носится их сердце и до сих пор оно суетно. Кто удержал бы и остановил его на месте: пусть минуту постоит неподвижно, пусть поймает отблеск всегда недвижной сияющей вечности, пусть сравнит ее и время, никогда не останавливающееся. Пусть он увидит, что они несравнимы, пусть увидит, что длительное время делает длительным множество преходящих мгновений, которые не могут не сменять одно другое. В вечности ничто не преходит, но пребывает как настоящее во всей полноте, а время, как настоящее, в полноте своей пребывать не может. Пусть увидит, что все прошлое вытеснено будущим, все будущее следует за прошлым, и все прошлое и будущее создано Тем, Кто всегда пребывает, и от Него исходит. Кто удержал бы человеческое сердце: пусть постоит неподвижно и увидит, как недвижная пребывающая вечность, не знающая ни прошедшего, ни будущего, указывает времени быть прошедшим и будущим. Есть ли в руке моей сила описать, может ли язык мой поведать словом о столь великом?

XII